Анна-Мари Тессе свидетельствовала, что эхо "эпопея, идущая со дна веков" постоянно переносится в литературу. По ее словам, Оссианские песни, собранные Джеймсом Макферсоном со страстью рассказчика, являются субстратами, на которых литературное произведение трансформирует различные кодексы в литературное трансцендентность. Этот поиск воскресения эпического пепла в литературе не смог бы нести чувства разных народов, если бы не был связан со знаком происхождения, т.е. поиском предков группы, которая верит в некоторые общие ценности и культивирует их из поколения в поколение. Эти предки могут быть разными: члены семьи, религиозной группы или этнической общины, родственники, имеющие кровные отношения (создающие ядро этнической принадлежности как родственников), члены религиозной общины, которые отмечают обряд памяти, или культурной общины, объединяющей несколько общих символов.
С точки зрения воскрешения "эпической благодати в буквах", они представляют собой социальную категорию, отличную от других категорий по своим отличительным признакам: язык, обычаи, мифы, религия и т.д. Я проанализирую эту связь между мифами и литературой и памятью о множестве "общих ценностей", неизбежно присущих художественному произведению.
Миф и память в литературе
Существует постоянная связь между литературной и эпической, легендарной или исторической памятью, выраженная во взаимоотношениях. Уже известно, что в определенные исторические периоды литература была связана с целями создающей ее общины. Таким образом, он становится носителем ее забот, также принимая на себя идеологическую функцию. Литература в этих обществах живет неотделимо от их культурных, национальных и идеологических намерений. С другой стороны, этническая или культурная общность, будучи расслоенной над культурными традициями, воспринимает литературу как средство выражения и культивирования общих ценностей. С помощью этого стремится повысить чувствительность к общности, с тем, что является как вдохновляющим, так и носителем больших движений. Поэтому современные теории рассматривают его как культурный продукт национализации.
Взаимосвязь между идентичностью и литературой может послужить отправной точкой для исследования связей литературы с национальной и культурной идентичностью. Если в произведениях Шекспира и Осиана литература воспринималась Гете как "воспоминание о нации", то в произведениях Шекспира он нашел принципы создания национальной литературы. Под влиянием азиатских песен он боролся за "возвышение немецкой нации" через свою унаследованную культуру. Таким образом, он признал незаменимую роль литературы в формировании идентичности наций через возрождение народной поэзии, живого языка нации как "органического выражения народа". С другой стороны, Гете настаивал на том, что литературу следует рассматривать не как выражение национальной памяти и этнонационалистических признаков, а как общее достояние человечества. Примеры универсальной литературы релятивизируют наше намерение априори противостоять этому суждению.
Миф и память в средневековой литературе
Остановимся на роли мифов в литературе, рассматривая принцип А. Смита о четырех этносимволических парадигмах создания наций, согласно которому миф занимает первое место, помимо памяти, традиции и национальных символов. С точки зрения теорий наций, мы постоянно задаемся вопросом, можно ли родиться без мифологической структуры, связанной со знаком этнической принадлежности, или, по крайней мере, с унаследованным причастием. Этот вопрос в равной степени неизбежен и для так называемой национальной литературы.
Литература тесно связана с существованием мифов. Она служит основой для литературного творчества, трансформируясь в постоянную структуру, к которой при необходимости обращается литература. Поскольку мифы живут вечно как в литературе, так и в самой нации, они приобретают статус "вечных", поэтому затрагивают не только сам текст, но и учебники, литературу.
Итак, миф служит литературе вездесущей структурой, как на уровне дискурса, так и на уровне форм, идей. По крайней мере, два библейских мифа, Эдемский сад и Ноев ковчег, лежат в основе мифа о средневековой литературе. Библейские мифы превратились в литературные мифы, определяющие суть литературного мифа. Трудно выделить разделение между мифом, структурой и литературой как духовным творчеством.
Средневековая литература, которая развивалась в основном как возрождение древнего мифа, восстанавливающего следы древних эпох, составляет первую область воскрешения мифологической памяти. Мифы являются популярным средством укрепления солидарности не только среди членов группы, но и среди мыслителей или писателей. Миф о выносливости превратился в любимую работу для всех романтиков. Значит, это произошло повсюду. Это означает, что миф служит солидарности с общей верой в нарратив. До сих пор литература становится средством выражения культурного трансцендента.
Миф и религия в средневековой литературе
Но как библейские мифы были перенесены в миф о религии в средневековье? Далее, каким образом сам миф о религии эволюционировал из подхода к свидетельству генезиса Вселенной (космогонии), свидетельствующего о земной связи человеческой жизни между небом и адом, требующего антропологической и экзистенциальной идентичности для себя как существа, просвещенного присутствием Бога? В раннесредневековой литературе миф о Бытии трансформировался в модель коллективной жизни людей по причине некоторой близости или проницательности. Перехватывая два библейских мифа - о Райском саду и Ноевом ковчеге, литература свидетельствует о происхождении "связи пупка" с людьми, к которым он принадлежит. Это заставило авторов связать свое творчество с мифической структурой и спросить о "соответствующих знаках" общества, к которому они принадлежат.
Гуманисты пытаются связать литературу со всемирной культурой человечества. Руководствуясь гуманистическими настроениями, они рассматривали самобытность как универсальную ценность человечества и переводили разнообразие мифов в универсальную "структуру" мифа. Таким образом, их работа позволяет достичь цели: укрепить традицию и создать универсальную модель. Так, история становится мифом, который воспринимается не только как история, принадлежащая группе людей, но и как миф, принадлежащий всему человечеству.
Миф не может быть объяснен космологически, а антропологически, даже экзистенциально. Эта концепция сыграла решающую роль в сближении космогонического мифа с общественной жизнью. Новый Завет свидетельствовал о том, что люди сталкиваются между собой в двух аспектах: небесном (рай) и подземном (ад), ищут самого себя (Дантевское чистилище).
Миф о тройственном строении (небе, земле и подземелье), являвшийся основой философских и литературных дискуссий в средневековье, вызвал сильное чувство сопричастности к поискам, что ярко проявилось в литературе. Поскольку в средневековом человеке доминировала цель засвидетельствовать религиозную принадлежность, требование распространить свое столкновение между верховной и подпочвенной жизнью, он использовал этот миф в качестве инструмента для борьбы за идентичность.
Миф о Космогонии: От Бытия к Божьему существованию в человеческой жизни.
Так, миф о космогонии, замененный религиозным мифом о религиозной принадлежности, также позволил заменить тему мифа: от Бытия к Идентичности. Антрополого-экзистенциальный подход к отношению к человеческой идентичности между двумя религиями позволил человеку вернуться против своей природы, выходя за рамки вечной природы вещей. Таким образом, религиозная мифология больше не только служила средством космогонии, но и понимала роль человеческого рода в этом мире за пределами райского адского противостояния: Мифология позволила познать и понять человеческое существование. Божье присутствие больше не небесное, оно земное. Бог живет в нас. Его присутствие выражается в радости, которую человек несет всякий раз, когда он чувствует свое присутствие внутри себя.
Выводы
Эхо прошлого присутствовало в средневековой литературе в виде трансцендентальной структуры мифа. Эта структура передавалась из поколения в поколение через сильную веру в группы, которые верили в некоторые общие ценности.
Членами этих групп могут быть члены семьи, религиозной группы или члены этнической общины. Эти группы воспринимают литературу как средство выражения и культивирования общих ценностей. Литература тесно связана с существованием мифов. В литературе говорится о существовании мифа, зная его вездесущую структуру, как на уровне дискурса, так и на уровне форм, идей.