Современный мир полон движения, поскольку все движется: товары, идеи, люди. Это движение привело к различным изменениям, например, из-за перемещения беженцев, Европа оказалась в новой ситуации, в которой возникли не только экономические, политические и финансовые вопросы, но и экзистенциальные вопросы, связанные с изменением европейского образа жизни.
Демографическая ситуация изменилась и продолжает меняться, в мировых метрополиях проживают представители различных национальностей, очевиден переход от монокультурного и моноязычного мира к многокультурному и многоязычному. Поэтому все больше и больше людей имеют "дефисную идентичность", и, следовательно, национальная идентичность может быть не столь ясной, как прежде.
То же самое можно сказать и об определении национальной литературы, поскольку в эпоху дефисной идентичности меняется отношение между иностранной и собственной литературой, а само определение национальной литературы также подвергается сомнению.
Это литература, написанная на эстонском языке, литература, написанная эстонцами, литература, связанная с Эстонией, или литература, написанная на эстонском языке?
Был задан вопрос, устарели ли мышление, работа и преподавание с точки зрения национальной литературы в сегодняшнем глобализованном мире языков, литератур и культур, характеризующемся высокой степенью дефисности?
Фактически, ставится под сомнение не только определение национальной литературы, но и обсуждается само определение литературы в целом.
Информационные технологии открыли новые перспективы и создали новые формы литературы (блоги, Facebook, твиттер, киберлитература и т.д.); в наши дни каждый может быть писателем и публиковать книги на бумаге или в Интернете, поэтому можно сказать, что письмо и публикация демократизированы. Следует также отметить, что в университетах литература часто является частью культурологии, все меньше и меньше классических кафедр (национальной) литературы и литературоведения включают широкий круг тем, которые ранее не рассматривались как часть литературоведения или относятся к второстепенным.
Начало эстонской литературы
Начало развития эстонской литературы является ярким примером того, как при необходимости можно расширить определение литературы. В литературной истории Эстонии принято называть все, что связано с Эстонией и эстонцами: хроники, различные тексты, упоминающие эстонцев, или тексты, содержащие слова и фразы на эстонском языке.
Подчеркивается эстонский аспект, хотя он, возможно, и играл второстепенную роль в письменной форме в целом. Идея состоит в том, чтобы собрать вместе все, что связано с Эстонией и эстонцами, когда речь заходит о начале эстонской литературы. Было отмечено, что классическая эстонская литературная история присвоила и приручила ряд практических текстов. Предполагается, что все, что можно рассматривать как историю эстонского языка, является частью истории эстонской литературы. Поэтому можно сказать, что литература в данном случае широко трактуется как все письменное или печатное, и в литературной истории принято считать, что все, что связано с Эстонией или с эстонским языком, является частью эстонской литературы, когда речь заходит о начале развития эстонской литературы.
Начало развития эстонской литературы связано с (балтийскими) немецкими авторами.
С XIII века балтийские немцы были правящим классом в Эстонии, многие из них были потомками крестоносцев, вторгшихся в страны, которые сегодня известны как Эстония и Латвия. Разрыв между социальными классами был глубоким, и наиболее важной категорией при определении своего социального класса была дифференциация Deutsch и Undeutsch. Таким образом, язык также означал разницу в социальном статусе, поднятие по социальной лестнице означало германизацию и утрату этнической идентичности. Было отмечено, что в эстонской культуре отношения между высшим сословием и крестьянством отличались от отношений в Западной Европе, так как эстонцы не имели высшего сословия и разные классы говорили на разных языках. В эстонской культуре необходимо было решить проблему: кто будет писать новую эстонскую литературу и какой язык будет использоваться.
В начале 19 века все было возможно, так как новая эстонская высокая литература могла быть написана на немецком языке грамотными людьми из немецкоговорящего среднего класса. Эти проблемы были решены благодаря национальному пробуждению, когда эстонцы сделали выбор в пользу литературной культуры, созданной на эстонском языке, и в пользу крестьянства.
Так, во второй половине 19 века родилась эстонская национальная литература, созданная эстонцами на эстонском языке, и балтийская немецкая литература исчезла из истории эстонской литературы, хотя она продолжалась до 20 века.
Этот вопрос рассматривался как вопрос ценности: Балтийская немецкая литература используется, когда позволяет построить длительную историю эстонской литературы, когда в ней больше нет необходимости. Отрицание культурного феномена балтийских немцев было идеологической опорой для молодой Эстонии и ознаменовало самореализацию эстонской национальной литературы.
Таким образом, можно сделать вывод, что эстонская литература начинается на периферии, долгое время являясь частью балтийской немецкой литературы на эстонском языке и постепенно переходит в литературу эстонцев на эстонском языке, которая составляет основу эстонской литературы.
Итог
Литература играет важную роль в национальной идентичности, и то, что включено в историю литературы или исключено из нее, связано с идеологическим выбором. Казалось бы, всеобъемлющая история каждого периода, региона и культуры неизбежно берет свое начало в настоящем, в зависимости от ценностей эпохи, намерений и желаний создателей. Нельзя отрицать, что определенное беспокойство в отношении балтийских немцев и русских оказало влияние на восприятие их роли в эстонской культуре. Тот факт, что особенно балтийские немцы были правящим классом в Эстонии, оказал сильное влияние на то, как их роль в эстонской истории и культуре рассматривалась.
Тем не менее, можно отметить, что в последние десятилетия был предложен более универсальный подход к истории, культуре и литературе Эстонии, принципы, которые долгое время были очевидны, были поставлены под сомнение, и была подчеркнута роль точки зрения, с которой (литературная) история написана.
Существует более чем один способ определения литературы и существует более чем один способ написания литературных историй.
Аспект рассказывания был на первом плане. Истории литературы можно писать с разных точек зрения, и язык - это одна из возможностей, но не единственная. Эстонскую литературу можно определить как литературу, написанную эстонцами на эстонском языке, а затем говорить об эстонской литературе с маленькой буквы ("eesti kirjandus").
Эстонскую литературу можно также определить как литературу, написанную в Эстонии, а затем говорить об эстонской литературе со столицей "E" ("Eesti kirjandus"). В эпоху, когда существуют такие лозунги, как "давайте сделаем Эстонию больше", существует также возможность включить все, что связано с Эстонией как эстонское.
Писательница Энн Ныу отметила:
определение и критерии эстонской национальной литературы должны быть установлены в максимальной степени, то есть включать все, что может быть связано с эстонским языком, народом, землей, мышлением и чувствами.
Существуют различные возможности, но важно определить свою позицию, принципы и понимание используемых терминов и осознавать, что существует более чем один способ определения национальной литературы.