Каратель в последний раз проверил оружие и мысленно прорепетировал последовательность операций, потом опять взялся за дальномер, чтобы уточнить разметку на противоположном холме. Вот уже тридцать минут в этом осином гнезде повторялись в точности одни и те же движения, о чем свидетельствовали тени в большом окне. Либо у них какое-то богослужение, что-то вроде ритуала, либо...
Следя через дальномер и пододвинув поближе часы, он принялся высчитывать. Отметка — мужчина во главе стола поднимает руки в тот момент, когда третий с конца парень наклоняется над столом... отметка — три секунды, и кто-то проходит на дальнем плане... отметка пять секунд, и рука спускается вниз, человек в конце стола выпрямляется... отметка три секунды, и парень на заднем плане проходит в обратном направлении... отметка — пять секунд, и...
Целых пять минут Болан изучал движение теней, потом усмехнулся и занялся другими делами. Больно хитрые, вынужден был признать он, но где же все-таки эта банда теперь устроила свою сходку? Дом был почти не освещен. Кроме этого окна горело еще несколько, но все на нижнем этаже. Единственным исключением был тусклый треугольник света в большом окне на втором уровне.
Он видел краешек стоянки для автомобилей, и пока он смотрел, в узкое поле видимости, даваемое телескопическими линзами, стремительно ворвалась машина; он проследил за ее движением, отметил, как ярко вспыхнули фары... Следил с некоторым недоумением, но недолго, затем вновь принялся исследовать дом. Он вообще не видел крышу, только ее слабые очертания на черном фоне неба. Вернувшись к нижнему уровню,
Болан разглядел фигуру человека, стоящего во внутреннем дворике возле стены, доходящей ему до пояса, и отчасти скрытого тенью. Человек двинулся с места и потер что-то о плечо. Пистолет — он чесал плечо стволом пистолета! Дальномер пропутешествовал вдоль стены, выискивая какие-нибудь признаки человеческого присутствия. Дверь быстро открылась, яркий свет упал на каменные плиты всего лишь на долю секунды, и дверь поспешно затворилась.
Он ждал, не отводя взгляда от того места, и увидел, как опять открылась дверь, но на этот раз без светового сопровождения. Два человека торопливо вышли из дома и сбежали по ступенькам лестницы на углу здания. Болан усмехнулся. Они усваивали урок, но так медленно. Он потерял мужчин из вида, они исчезли в темноте. Он все больше удивлялся тому, что на крыше так темно.
Болан глядел на часы и ждал. Он распланировал всю временную последовательность и предпочитал строго следовать плану. Еще несколько минут. Он позволил своим мыслям перенестись к Валентайн, к маме и папе, к Джонни-братишке, которого он почти не знал и теперь, наверное, никогда и не узнает, к Синди, которую вроде бы знал лучше, чем кто-либо другой, и тем не менее, как оказалось, вообще не знал.
Прошла минута. Он обещал Вэл, что вернется. Пустое обещание, которое он и не надеялся сдержать. Болан был солдат, ему ведомы были опасности солдатской судьбы, ее причудливые и прихотливые извивы, и он знал свои шансы, знал, как мало у него возможностей спуститься с этого холма живым. Вокруг было полно полицейских, может даже они привели с собой собак. Если мафии не удастся с ним справиться, это сделают фараоны. Милая Вэл! Нежная, страстная, желанная маленькая Вэл! Девушка, которая сберегла свою любовь только для того, чтобы отдать ее обреченному. Это так печально, да, так печально.
Он стряхнул с себя грусть, подвинул к себе длинный, похожий на трубу предмет, лежащий рядом с дальномером, в последний раз проверил расчеты азимута и принялся отсчитывать 10 секунд в обратном порядке. Труба рыгнула, в воздухе засвистело, и взрыв реактивного снаряда сотряс пространство. Грандиозная битва началась.
— Что это? Откуда?
— Ракета какая-то! — прокричал в ответ Уитерби.
Ослепительный свет чиркнул по небу с бешеной скоростью, ночной воздух наполнился грохотом, и нижний угол дома содрогнулся от сокрушительного удара. Все огни сразу потухли, и только тусклое пламя, облизывающее пострадавший угол, освещало дом. Кричал какой-то человек, слышны были громкие возбужденные голоса других людей, окликающих друг друга.
Уитерби и Паппас выскочили из машины и, стоя у края земельного владения Серджио, разглядывали дом с расстояния в триста футов.
— Откуда же эта чертовщина взялась?— возбужденно повторил Паппас.
— Откуда-то из-за холмов,— бросил Уитерби.— Дай-ка мне бинокль.
— Как думаете, может, нам пойти туда, помочь им?
— Ты чего, спятил? Они пристрелят нас, как пристрелили бы Болана. Его они еще не прикончили, так отдай за это свою башку, хочешь?
— Он нас бомбит!— вскричал Пласки.
— Замолкни и пригни голову!— взревел Симор.
— Выстрел? Выстрел? Ты называешь это выстрел? Где Серджио? Что, черт возьми, делает Серджио?
— Всем оставаться на местах и сохранять спокойствие!— громко произнес голос Серджио откуда-то сверху.— Видел кто-нибудь, откуда это прилетело?
Целый хор взволнованных голосов ответил ему:
— Откуда-то с неба!— крикнул один.
— С южной стороны,— более рассудительно сказал второй.
Каратель опять завершал счет в обратном порядке. «Ноль» и выстрел из ракетницы прозвучали одновременно. Потом он улыбнулся, взял «марлин» и припал к оптическому прицелу. Через секунду в небе прямо над домом Френчи повисла осветительная ракета; она тихо опускалась к земле, ослепительно сияя и освещая местность словно личное, персональное солнце.
Болан навел прицел на крышу дома, и, когда вспыхнула ракета и чье-то изумленное лицо, поднявшись, обратилось к этому белому горячему светилу, натренированный палец его немедленно сработал. Болан кивнул в подтверждение правильности своих расчетов. Опять движение пальца, отдача в плечо; еще на несколько градусов левее, и новая цель, плавное движение пальца, потом еще и еще. Он отсчитал за это время пять секунд.
Отложив «марлин», Болан наклонился к дальномеру, который давал более широкий обзор. На крыше было полно людей! Некоторые все еще стояли, тупо глядя на сияющую над головой ракету, другие, казалось, окаменели от удивления и страха; но большинство хотя бы частично укрывалось за низким парапетом у края крыши. Никто, очевидно, не установил еще местонахождение стрелка, ответного огня не было.
Болан грустно покачал головой и проворчал:
— Так кто же здесь дилетант?
И вновь принялся отсчитывать от десяти в обратном порядке.
— Здесь четверо без сознания и один раненый,— взволнованно крикнул чей-то голос.
—Серджио! Серджио! Что нам делать?
— Да сколько еще эта штуковина будет тут гореть?!
— Пригнитесь, пригнитесь! Никому не высовываться и смотреть во все глаза!— Это был Серджио, голос его дрожал от гнева.— Пит! Барни! Начинайте с холма!
Опустившуюся темноту прорезала пулеметная очередь, потом еще и еще одна. Стреляли наугад, нисколько не заботясь о том, есть цель или нет. Сам звук открытого по врагу огня, ведущегося из их лагеря, казалось, действовал успокаивающе. И вдруг опять черноту ночи прорезала полоса света.
— Боже, смотрите, опять летит!
Ракета ударила в крышу, заставляя сердце останавливаться от ошеломляющего грохота и яркого сияния. И как только вспыхнуло пламя, разметав все в разные стороны, на дворик внизу обрушился еще один такой же удар. Снова раздались крики ужаса, затем все смолкло в пугающей тьме ночи. Вновь заговорил пулемет, прерывисто выплевывая огонь, но в этом уже было мало бодрости.
Люди разбегались в темноте, не глядя куда. Приглушенные ругательства, тяжелое дыхание, восклицания, полные боли и ужаса, выдавали неопытность и необстрелянность этой сражающейся стороны. А сражение только начиналось, до конца было еще очень далеко. Впрочем, методично звучавшие взрывы скоро камня на камне не оставили от особняка Френчи. Даже пулемет прекратил свою бесполезную стрельбу. Семейство бежало со всех ног.
— Он ведет по ним минометный огонь,— мрачно констатировал Уитерби.
— Где же этот парень достал такое оружие? — удивился Паппас с благоговейным трепетом в голосе.
— Какая разница. Важнее то, что он знает, как им пользоваться. Черт возьми, это же самая настоящая война! Односторонняя, конечно, но, черт возьми, я очень сочувствую этой стороне.
Гул сражения ощущался даже в этом отдаленном месте. Вдруг какой-то шальной осколок со свистом ударил в дверцу полицейской машины, чуть не задев Паппаса.
— Рой теперь носом землю,— спокойно ругнулся он и растянулся на животе рядом с машиной.
— Кажется, я обнаружил его;— сообщил Уитерби.— Почти на вершине холма прямо напротив дома. Если будет стрелять из миномета, то не увидишь, а вот если опять запустит ракету... смотри все время вон туда.
Однако глаза сержанта обратились совсем в другую сторону, туда, где громыхало, сотрясалось и горело все вокруг. Опять в небе вспыхнуло маленькое солнце, и сержант, оторвав от него завороженный взгляд, послушно устремил его на видимый в отдалении холм.
— Ну и парень,— тихо сказал он.— Вот это, черт возьми, боец!