Он с трудом продирался сквозь густую заросль. Лес сомкнулся и, казалось, не хотел его ни впустить, ни выпустить
- Ну и трущоба! Да это настоящие северные джунгли… Поистине «ни пешему, ни конному дороги и следу нет»...
Разорвав голые сучья, он выбрался на небольшую травянистую поляну с какой-то причудливой корягой посреди. Коряга оказалась громадным уродливым наростом на изогнутом обугленном стволе дерева. очевидно, давно сожженного сверху молнией. Шагах в трех от этого своеобразного лесного трона уходила высоко вверх гигантская прямая сосна.
Усевшись на «троне», он неспешно огляделся по сторонам. Заблудиться по-настоящему он не боялся. Не ему же, бывшему моряку, потеряться на манер сказочной девчонки даже в этом заповедном лесу. Зато какая глухомань - настоящая, русская, дремучая! Недаром прозывается это место «Волчинец»…
Вдруг взгляд привлекло белое пятнышко, мелькнувшее под кустиком лесного малинника в нескольких шагах от него...
Он подошел к кустику и отстранил его. Потянуло едва ощутимым нежным запахом. Перед ним был цветок ландыша. Тонкий стебелек чуть склонился, как бы стыдясь того. что в неурочное время затаился от горячих солнечных лучей в укромном местечке и незаконно продлил свой короткий век.
Самые нижние цветики маленькой белой гирлянды уже чуть поблекли и опустились вниз: все же остальные были подобны тугим жемчужинкам с серебряными росинками внутри; сверху раскланивались в разные стороны крохотные зеленоватые бутончики.
Лицо Римского-Корсакова дрогнуло, будто скользнул по нему неожиданный отсвет. Он снял мягкую небольшую фуражку и, став на одно колено, низко нагнулся над цветком и слегка дотронулся до тугих жемчужинок тонкими суховатыми пальцами.
Затем выпрямился во весь рост и крикнул глуховатым от долгого молчания голосом:
- Го-го-го, старый волокита! Все-таки нашел я терем твоей дочки! Го-го-го, плут Леший, хитер ты, а я перехитрил тебя!…
- Го-го-го… загоготало наперебой несколько голосов, то лес неодобрительно отзывался на его бурную радость.
Где-то вверху зашумели листья - подняли переполох птицы. Невидимый дятел сердито застучал клювом, как старый учитель указкой, успокаивая не в меру расходившихся озорных питомцев. Николай Андреевич замер, прислушиваясь к лесным голосам, и, казалось, слегка захмелел. Затем вынул из внутреннего кармана куртки перегнутый лист толстой бумаги, карандаш и стал быстро наносить на тонкие черные линейки какие-то закорючки. Он писал ноты, затем опять прислушивался, помахивая карандашом, и снова писал…
Уже давно пора домой, а уходить не хочется. Не хочется расстаться с глухим зачарованным местом, где покоренный им старый сказочник-лес разоткровенничался наконец и открывает ему одну за другой свои тайны
Когда он выбрался из леса, солнце уже клонилось к закату...
Перед ним было озеро Врево. Он никогда не подходил к нему c этой стороны и впервые увидел его в фантастическом обрамлении густых зарослей камыша и лозняка. Сквозь зеленые ветки просвечивало плавленое золото. Оно иногда кое-где чуть колыхалось. и на нем зажигались разноцветные блестки.
Он снова был заворожен, но совсем иной красотой. Какое же роскошное обилие цветов, красок, ароматов, тепла!… Ну, конечно же, это сюда нежная Снегурочка пришла на заре попросить у матери немного сердечного тепла. Из розовых вод Врево поднялась красавица Весна и сплела венок из этих вот незабудок, кашки и вон из того разноцветного лугового мака…
Он всматривался в венчики и словно СЛЫШАЛ душу каждого цветка… Вот звенит синий василек, воркует липкая дрема. страстно шепчет красный мак. Но сквозь яркое солнечное разноголосье ему беспрерывно слышался тихий, отдаленный хрустальный звон лесного ландыша…
Когда он подходил к Стелевской усадьбе, навстречу ему легким шагом приближалась жена, Надежда Николаевна
- Ника! Дружок мой, можно ли так заставлять волноваться? Пропадал чуть не целый день.
- Надюша, родная…- Он целует ей руки… - Я, как Мизгирь, гонялся за Снегурочкой. И, знаешь, нашел ее терем…
B полночь, когда весь дом уже спал, Николай Андреевич спустился с террасы в сад. От легкого ветра на дорожках слегка колебались лунные тени. Впереди маячило легкое молочное облачко тумана.
- Опять ты, Снегурочка! - тихо позвал он и шагнул к облаку. Но облако передвинулось вперед.
Не бойся меня… Я ведь друг твой и открою тебе несколько земных тайн… Послушай… Ты знаешь власть звуков?… Я дам тебе их, и сама твоя слабость станет великой силой… Люди станут сочувствовать твоей судьбе, поймут, что ты больше других выстрадала свое право на счастье… Счастье - капризное дитя - к одним идет просто, от других отворачивается, а ты за него заплатила жизнью… Пусть же чистота твоего сердца, Снегурочка, перейдет в людские сердца… Пусть будет священно желание каждого сохранить в своем сердце до глубокой старости частицу весны, молодости, мечты... Да будет священно стремление людей к любви и счастью...