Глава седьмая. Искра
Часть седьмая
Теперь Лоли повернулась к нему и с насмешливым недоумением смотрела на него так, будто он был пришельцем из других миров.
— Это что же такое?!.. Кто же так режет?!.. — ещё раз сокрушилась она и стала покачивать красивой головой. Его растерянность лишь дополняла комичность редкостной сервировки стола и рецептуры заварки бразильского напитка.
— А что?.. — невинно глядел он, ничего пока не понимая. — Что-то не так?
Тут же Лоли запустила пальцы ему в волосы и, крепко ухватив их, чувствительно потрепала:
— Ты куда подевал банку кофе, бандит?!
— Туда... — кивнул он на чайник, поправляя рукой волосы. — Там оно варится... — И, втянув ноздрями густоту кофейного аромата, Удивлённый её наивностью, спросил, непосредственный видом своим: — По запаху... не слышно разве?
Он всегда любовался её смехом. И теперь она смеялась так, что не возможно было устоять в этом выплеске веселья, — оно коснулось и его губ, он стал улыбаться, глядя на него и заражаясь им. Но когда на глазах её стали выступать слёзы, когда в необычно-красивом оскале смеха принялась она показывать руками на стол, а следом — двумя пальчиками рук сжимать виски и трогательно морщить слегка-слегка вздёрнутый носик, он заулыбался шире, — и вот уже, переполненный весёлым очарованием этой женщины, колыхнулся в веселье и он, стал посмеиваться вначале робко и коротко, а затем, подперев руками бока, отдался смеху полностью, а в характерном смехе своём откидывал назад не только голову, но, порой, и спину. Тем не менее, было похоже, он до сих пор так ни черта и не понял...
На этот раз этот взаимно-заразительный смех его чуть ли ни доконал её: она уже постанывала и, казалось, плакала. Её шатнуло к нему, она рукой упёрлась в плечо его, а головой ткнулась в грудь.
— Боже мой!.. Боже мой!.. — заговорила, наконец, она, ловя ртом вздох, отстраняясь и качая сочувственно головой. — Боже, да как же вы средь людей жить будете?! И чему вас столько лет учили, если даже простых, бытовых навыков нет?! — И стала строгой, подняв пальчик: — Это от того, что всю жизнь вам лишь давали, а вы лишь брали... Но индийская мудрость гласит: «Если ты дал человеку рыбу — он будет сыт единожды... Если ты научил человека ловить рыбу — он будет сыт всю жизнь...». Вот так, Ванечка... Хочешь, я буду твоей учительницей? — в её глазах появилась игривость. — Ну-ка, садись...
— Да ведь и так... учительница вы... — сел он к столу.
— Это не то... — села рядом и опять игриво заглянула в глаза. — Я буду учительницей твоей лично... Хочешь?
Захваченный вопросом и тайным её стремлением врасплох, энергично кивнул, не испытывая на этот раз никаких внутренних сопротивлений, странно готовый быть для неё кем угодно:
— Хочу.
— Вот и славно, — уже ласково улыбнулась она и подала ему нож. Взяла нож и сама, показывая и многозначительно поучая: — Запомни, мой красивый и непокорный мальчик, всё, что режется на стол, как и остальное, что будешь готовить... для женщины, должно быть тонким... Исполнено тонко... Сыр, хлеб, колбаса — это режется вот так... Теперь ты... Вот-вот... Хорошо! Да ты умница у меня!.. Теперь красиво укладываем на блюдцах... Вот так... Теперь, согласись, вид нашего с тобой стола располагает к уюту и к особому настроению... Возбуждает аппетит... И — не только... Готовить кофе я научу тебя позже. А теперь давай есть.
Но только утопил ложку в суп, она спохватилась:
— А хочешь вина? У меня же есть чудное вино! Ты когда-нибудь пробовал? Давай попробуем. Это особенное вино, редкое... — Она потянулась к бару, доставая красивую бутылку и два бокала. — Вот штопор. Открывай — это должен делать мужчина. Теперь наполни бокалы: сначала — даме, потом себе. Наполнять доверху не следует. В оставшемся пространстве бокала концентрируется аромат — тонкий букет запахов, который ты должен ощутить, прежде чем сделать глоток. Бокал держат вот так, пропустив ножку его между пальцами, чтобы донышко касалось ладони. Таким образом, как бы подогреваешь вино для лучшего испарения аромата. Пить нужно небольшими, отдельными глотками, оценивая вкус сначала кончиком языка, затем — его боковыми сторонами... Для этого нужно пошевелить языком из стороны в сторону... Лишь после этого вино пропускается к горлу, где гармоничность и терпкость вкуса определяются, дегустируются окончательно. Ну, а следующий этап ритуала — это ожидание ощущений от воздействия лёгкого, прозрачного, словно полёт средь перистых облаков, хмеля... Теперь давай чокнемся и... приступим...
От милой её болтовни, интимного уюта и выпитого вина стало весело, мир стал казаться мягче, жизнь — бесконечной и беззаботной. Когда наполнил бокалы очередной раз, Лоли игриво засмеялась:
— Ой! А вино пьяное! Правда? Но-о... может, ты произнесёшь какой-либо тост? Между прочим, так принято... Ну же... Я жду!..
Вздохнул. Решился. Поднялся. Приподнял и бокал с вином:
— За вашу... красоту!
Глаза её заблестели:
— Оо! — блеснула она зубками в очаровательной улыбке. — Мой мальчик делает успехи! Даже не ожидала!.. Спасибо! Тогда и я выпью за твою мужественную красоту... А хочешь, мы выпьем за нас «на брудершафт»? Хочешь?
— А как это?.. — смутился он.
— Ну, это такой, особый, закрепляющий отношения, застольный обряд, когда держат бокалы в скрещенных руках и, чокаясь, выпивают «на ты». Затем... целуются... И уж после этого называют друг друга «на ты»...