Литературная фантазия автора Overtime.life Антона Рукосуева на тему того, как разные авторы в своём характерном стиле могли бы описать Екатеринбург. О нашем городе «написали» Николай Гоголь, Евгений Гришковец, Александр Твардовский, Льюис Кэрролл, Пауло Коэльо, О' Генри, Колин Маккалоу, братья Стругацкие и Марк Твен.
Марк Твен
Лампас появился на тротуаре с ведром известки и длинной кистью в руках. Он оглядел площадь первой пятилетки, и всякая радость отлетела от него, а дух погрузился в глубочайшую тоску. 6686 квадратных метров. Размер каждой буквы должен превосходить габариты автомобиля. Жизнь показалась ему пустой, а существование – тяжким бременем. Вздыхая, он окунул кисть в ведро и провел ею по асфальту, повторил эту операцию, проделал ее снова, сравнил ничтожную красную полоску с необозримым материком некрашеного пространства и уселся на пустое ведро в тени грузового автомобиля. Скоро другие мальчишки из православных активистов поднимут Лампаса на смех за то, что он нарисовал. Одна эта мысль жгла его, как огнем.
Николай Гоголь
Последний день перед Рождеством прошёл. Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать или таксовать. Ещё ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хаты-Хаята. Тут через входную трубу хаты-Хаята клубами повалился дым и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле, да и подсела в тройку к свердловскому заседателю. Впрочем, ничуть ситуация не удивляла – вечера на хуторе близ Исети схожи как братья.
О' Генри
Я повторяю, вам этого не понять, города с туго набитой казной и кучей красивых зданий. Вы не представляете себе, что это такое — жить с вечной мечтой о красивом стадионе, голодать восемь месяцев подряд, чтобы иметь Екатеринбург-Арену к празднику. И не всё ли равно, что никому и никогда этот стадион больше не пригодится. Только дождю, граду, снегу, ветру и бушующему циклону. У Арены не было крыши, не было концертов и матчей. Пусть развоевалась стихия! Изголодавшееся сердце должно иметь крупицу счастья хоть раз в год. Кто-то вышел из-за угла и загородил ей дорогу. Она подняла голову — это был Шнуров, и глаза его горели восхищением и интересом. — Арена, — сказал он, — вы просто великолепны. Из всех моих знакомых площадок вы самая вместительная. Можно мне выступить в вас? И Арена зарделась и чихнула.
Евгений Гришковец
Екатеринбург, это такое место где тебя ждут. Можно вот так вот мотаться, быть усталым, измотанным, иметь серьёзные финансовые проблемы, быть простуженным, но найти абсолютное счастье среди уральских гор… Абсолютное счастье… просто по той причине, что тебя здесь ждут. И знаете, не просто вот так вот ждут, а ждут так чтобы с чаем встречать, чтобы косточки промыть, чтобы разговорить тебя и выспросить все новости. Где был и что видел спросить. Потому что есть те, которые ждут, ну и пусть подождут. Дождутся! А можно быть наоборот здоровым, перспективным, успешным и быть абсолютно несчастным, ну, потому что тебя не ждут. Не для тебя отреставрировали алею вдоль Исети и не для тебя на ней горят искусственные звёзды. Даже батут не для тебя. Всё зависит только от твоего ответа на вопрос Екатеринбург – он твой? Или нет? И ещё погода. И эта погода не твоя. Или твоя. Если Екатеринбург твой – то и погода твоя: тот самый дождь, как ты любишь – то мелкий, то хлопьями и с градом. А если Екатеринбург не твой, тогда чему удивляться. Противный дождь моросит, отвратительно морозит снег, упавший за воротник, и град какой-то неуместный. И ты понимаешь в этот момент, что ты, наверное, вообще никому не нужен. А с этим-то что ты можешь сделать? Если Екатеринбург тебе не нужен, значит, ты никому не нужен. А с этим как ты можешь справиться?
Пауло Коэльо
Странное это дело – ребрендинг… Вчера ты еще улетал из Кольцово… а сегодня ты вылетаешь из Демидова. Даже если хотел из Бажова. Ты о нём думаешь… ты ждешь, когда можно будет сказать: я поехал в Демидово! Но едешь почему-то по кольцовскому тракту... А ведь ты даже не выбирал этого имени ни разу… Хотя предлагали. Ты всего лишь приобрёл билет… а потом… а потом ты вдруг понял, что… ничего не изменилось. Ты, наверно, помнишь легенду о том, что в свое время Боги разделили людей на две половины… и чтобы человек был счастлив, он должен выбрать новое название для аэропорта… Вот тут тот самый случай… Ты та самая половина, которая голосовала за Бажова… Но… К сожалению, вы не можете быть рядом… и это гнетёт… И всё-таки представь нашу встречу… под эту мелодию… стоять на досмотре, подняв руки вверх… держаться руками за штаны, потому что сдал ремень на осмотр таможне… просто стоять, ничего не говорить… и так все понятно… Тебе не быть Бажовым...
Колин Маккалоу
Есть такая легенда – о птице, что поёт лишь один раз за всю жизнь, но зато прекраснее всех на свете... Однажды самолёт «Уральских Авиалиний» покидает свое гнездо и летит искать поле кукурузы и не успокоится, пока не найдёт... Среди початков кукурузы запевает он песню и бросается грудью, прорубая просеку в злаках. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поет, что этой ликующей песне позавидовали бы пилоты других авиалиний... Единственная, несравненная песнь, и достаётся она ценою профессионального опыта... Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог улыбается в небесах...Ибо все лучшее покупается лишь ценою великого страдания....По крайней мере, так говорит легенда.....
Александр Твардовский
Небоскрёбы, небоскрёбы!
Плотина и водоканал
Расскажу я вам, ребята, про родимый наш Урал!
В дым свечения зелёный Ветер дунул от реки.
«Это вывеска Сбербанка», - Зашептались мужики.
Прям на Вайнера у бара
Обступил народ гурьбой
Тут опять про хари-раму распевал народ чудной.
Для вопросов о погоде Есть у нас брехун-гора
Всё про метео расскажут, лишь позавечера.
Вдруг из темноты квартала Похитители металла.
Так они зовут авто, что водители оставят там, где не разрешено.
Спи спокойно, град Урала, Сохрани свой мирный сон
Екатеринбург – скромный город, с человеческим лицом.
Льюис Кэрролл
Завидев Алису посреди торгового центра, Кот только улыбнулся.
— Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
— А куда ты хочешь попасть? — ответил Кот.
— Мне все равно... — сказала Алиса.
— Тогда все равно, куда и идти, пробки 10 баллов, далеко ты всё равно не уйдёшь, — заметил Кот.
С этим нельзя было не согласиться. Алиса решила переменить тему.
— А что здесь за люди живут? — спросила она.
— Вон там, — сказал Кот и махнул правой лапой, — живут болванщики. Ходят по магазинам круглые сутки, но ничего не покупают. А там, — и он махнул левой, — Мартовские зайцы. Они целуются весь день, не обращая внимания на службу безопасности. Всё равно, к кому ты пойдешь. Здесь все не в своем уме.
— На что мне безумцы? — сказала Алиса.
— Ничего не поделаешь, — возразил Кот. — Все мы здесь не в своем уме — и ты, и я.
— Откуда вы знаете, что я не в своем уме? — спросила Алиса. — Конечно, не в своем, — ответил Кот. — Иначе как бы ты здесь оказалась?
- Неужели вы серьезно считаете этот город совершенным? - удивился Румата.
- Мой молодой друг, ну, конечно же! Мне многое не нравится здесь, многое я хотел бы видеть другим... Но что делать? Какой смысл дереву сетовать, что оно не может двигаться, хотя оно и радо было бы, наверное, уступить своё место фундаменту храма.
- А что, если бы можно было изменить высшие предначертания? Представьте себе, что вы бог...
- У вас богатое воображение. Что ж, извольте. Я сказал бы всемогущему:
"Создатель, я не знаю твоих планов, может быть, ты и не собираешься делать людей добрыми и счастливыми. Захоти этого! Дай людям вволю хлеба, мяса и вина, дай им кров и одежду. Может быть, парковочных мест в центре побольше. Точечной застройки поменьше. Убери кольцевую развязку у концерна Калины. Вынеси крупные торговые центры из центра города. Понизь стоимости квадратного метра жилплощади. Повысь доход «первоэтажного» бизнеса, чтобы он был хотя бы выше дохода от аренды, этим бизнесом выплачиваемой. Построй выставочные, художественные, медицинские и учебные центры. Займись развитием инфраструктуры. Пусть исчезнут голод и нужда, а вместе с тем и всё, что разделяет людей".
- Я мог бы сделать и это, - сказал Румата. - Но стоит ли лишать человечество его истории? Не будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и создать на его месте новое?
Он тихо проговорил:
- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
Автор: Антон Рукосуев. Иллюстратор:
Лера Осичанская