Это вам не несчастный шторм Дориан, зависший над Багамами, но драма, высшей пробы, так что и вылезший из гроба понаблюдать ее Шекспир плачет горючими слезами, ибо такие сюжеты не подвластны гению, но создаваемы лишь жизнью. Брекзит у нас в разгаре. (Пожалуйста, примите к сведению, что моя лента – точно не место для дискуссий. Я с уважением отношусь к вашей позиции, если у вас есть основания ее иметь. Но слишком бодрый обмен мнениями не поддерживаю. Если вы не можете просто наслаждаться спектаклем и, скорее, спортивным матчем, который у нас идет, то давайте лучше поговорим о котах и погоде). Для пропустивших начало, краткое содержание предыдущих серий. В 2016 на референдуме, не надо ли нам выйти из EU, победу неожиданно одержали сторонники выхода. Причины популярности идеи выхода из Европы оставим за скобками, хотя они есть, и объяснять результаты одними чудиками и нациками не надо совсем. Победу от поражения отделили 3%, так что страна оказалась разделена ровно посредине. Еще важно, что разлом прошел по вполне очевидным возрастным, финансовым и социальным границам. Условно – и даже не очень условно – если вы молоды, у вас хорошее образование и хорошая работа, то вы с вероятностью 99% за то, чтобы остаться, а если вы пенсионного возраста, у вас базовое образование и мало денег, то вы за отделение. В правиле есть исключения, конечно, и не обязательно поставить галочки во всех пунктах. Важно, что в итоге существенная пропорция среднего класса, включая и наших депутатов, оказались на стороне оставаться (средний класс – кормовая база Консервативной партии), а пролетарии и разнообразно обездоленные, где рекрутируют сторонников лейбористы, высказались за выход. Хотя ни у кого нет особых соменений, что результаты народного волеизъявления надо признавать, у нас не прямая демократия, а парламентская. Мы голосуем за депутатов, депутаты принимают решения, потому что мы дали им мандат. Что делать с референдумом, который в нашу систему не укладывается, понятно, но не очень. Некоторое время мы пытались договориться с Евросоюзом об условиях выхода. Осенью прошлого года Тереза Мей, тогда PM, вернулась из Брюсселя с договором, так называемым Withdrawal Agreement. В принципе дележка была вполне справедливой, и на этом можно было остановиться. Но останавливаться никто не хотел. Причина этого изложена выше – ни одна из больших партий не могла сформулировать такую позицию по Брекзиту, которая устраивала бы большинство ее естественных сторонников. Поводом, чтобы не прекращать скандал, стал Irish Backstop. Это пункт в договоре, который говорит, что если UK и EU не достигнут в течение следующих скольких-то лет полного соглашения о торговле, Северная Ирландия останется в европейской торговой зоне, потому что иначе между Ирландиями возникает граница, а это противоречит условиям мирного урегулирования (там еще 20 лет назад война была). Все понимают, что европейцам наша Северная Ирландия нужна не очень, да и Ирландия, которая независимое государство, кормится все больше близостью к соседу. Но пункт был воспринят как попытка нарушить нашу территориальную целостность, и депутаты забраковали и его, и соглашение в целом. Мей пыталась барахтаться, но после трех прокатов ушла. На ее место – а лидера партии, который и является по определению премьер-министром, у нас избирают лишь партийные активисты – бесноватые и престарелые сторонники выхода избрали Бориса Джонсона. Джонсон пообещал, фактически на крови поклялся, что мы выходим из Европы 31 октября сего года, и это произойдет вне зависимости от всего, даже от того, будет ли у нас договор, или мы просто хлопнем дверью. И здесь начался такой цирк, что из окрестных цирков все клоуны сбежались смотреть на наше представление. Борис не за то чтобы за уйти без договора. Он просто хочет лучший договор. (Ну, или он так говорит, хотя веры ему никакой). Выход Британии из Евросоюза подкосит не только нашу экономику, но и нанесет существенный удар по нашим соседям (мы страна-донор и экспортер). Борискины манифестации имеют (якобы) целью напугать Евросоюз – не дадите, что мы хотим, плакали ваши бабки. Парламентариям такая стратегия не нравится. Нет, мы должны быть чинными, все решать цивилизовано, а если решить не можем, но и выходить откуда-то совершенно не обязательно. Лейбористы сначала пытались пропихнуть идею Временного правительства (Корбин даже внешне на Троцкого похож). Но у них, даже с учетом всех прочих оппозиционных партий, не было большинства – а консерваторы скорее умрут, чем позволят себе поддержать Лейбор в ее текущем виде, с национализацией всего и общностью жен. Потом все пытались договориться о втором референдуме. На этом можно было бы соорудить коалицию, но лейбористы не хотят еще одного референдума, а хотят выборов. Правительство, которое тоже члены Парламента, только вид сбоку, сначала на все это равнодушно взирало, но потом перешло в наступление и решило... Парламент разогнать. Нет, совсем разогнать Парламент у нас никто не может, но его можно временно приостановить. Журналисты, предчувствуя недоброе, много раз спрашивали у членов Кабинета, не имеют ли они в голове приостановку Парламента. «Нет, нет, ничего подобного», заклинали их члены Кабинета – пока меньше чем неделю назад Бориска все-таки вышел к народу и сказал, что работа Парламента будет на некоторое время приостановлена. Предлог для этого был благовидный, но никто не это не клюнул. «Он хочет нас закрыть», возмутились MPs. Народ тоже стал возбухать. Хотя отпуска еще не занкочились, и все происходило в авральном режиме, тысяч 50-70 по одному Лондону в прошлые выходные погуляли – и в регионах тоже. Это для нас, конечно, не цифры, если меньше миллиона то прыщ, но все-таки улица возбудилась. Поняв, что времени на раскачку больше нет, все оппозиционные к выходу без договора депутаты как-то объединились (временно) и решили дать отпор врагу при помощи закона, который просто запретит Правительству выход без договора, если такой выход не будет одобрен Парламентом. Для закона нужно большинство голосов, и получить его можно лишь при условии, что часть консерваторов поддержат заклятого врага Корбина – или сторонников цивилизованного выхода, чтоб не так обидно было. В память о Звездный войнах, новую группу быстро окрестили Rebel Alliance (Бориска, по умолчанию, Дарт Вейдер). Поняв, что Rebel Alliance набирает силу, Death Star пошла в атаку. «Если Парламент попытается принять закон о не-выходе = No No-Deal, мы объявим выборы. И да, всякого, кто против нас, казним на главной площади или, как минимум, не возьмем участовать в выборах в следующий раз» грозно завопили с Даунинг-стрит. Но отчаянные повстанцы не собирались сдаваться. Назначив на должность Принцессы Леи бывшего канцлера Филлипа Хаммонда (вы его видели? Лея, чисто Лея) отважные герои сказали, что их не пугают пытки и муки. Часть заявила, что им вообще политика надоела, часть примкнула к оппозиции, а бравая Лея-Хаммонд высказалась в духе, что она-он уже 45 лет в партии, и не будут какие-то дети учить его, кто здесь консерватор, а кто нет. Будут выборы – он опять пойдет, и кто здесь собирается ему запретить? В суд, все в суд. Выборы в текущей ситуации крайне рисковый бизнес. Никто не может даже предоложить, кто и каким образом может на них победить. Борис с его командой надеются, что если им удастся собрать большинство, они смогут проголосовать за выход. Но получат ли они большинство? Консерваторы расколоты, 40% их избирателей были за остаться, и будут ли они голосовать за бесноватого Бориса? Но и лейбористы расколоты не меньше и примерно по тем же причинам, только у них 60% за остаться. Система у нас сугубо мажоритарная, итоги голосования вообще сложно предсказать, а сейчас и невозможно. Борису надо, вот прямо кровь из носа, чтобы депутаты проголосовали за новые выборы до того, как они проголосуют за закон, запрещающий выход без договора. Но оппозиция в лице лейбористов, которая уже два года ныла, что она хочет выборов, чует в его предложении подвох. Т.е. чтобы понять всю прекрасность драмы, представьте, что ровно сейчас наше правительство пытается инициировать вотум недоверия самому себе, а оппозиция отказывается за это голосовать и требует, чтобы правительство оставалось на месте до 19 октября, когда Борис, поклявшийся никогда этого не делать, будет вынужден послать письмо с просьбой о дальнейшей отсрочке в Еврокомиссию. Доверять Борису это сделать в процессе избирательной компании никто не решается, он ненадежный, совсем вы, сэр, стыд и совесть потеряли. Борис этого делать не хочет и не может, потому что на улице уже потирает лапки Фарраж, и Тори, не устоявшие перед лицом Брекзита, будут покусаны не только бешенными центристами и леваками, но и правыми. И никто, т.е. вообще никто не знает, не то, что чем все это закончится, но и даже кто будет нашим Кабинетом в следующе два часа. - Давай, зажигай, Беркоу, - подбадривает Несбитт спикера парламента, только что проехавшемуся удачной шуткой по Бориске, потому что по такому поводу даже мы... не то, чтобы телевизор включили, но новости по экрану лентой бегут. В офисах, ясное дело, тоже сегодня все больше новости. Одобрив инвестиционный план на 2025-30 и посетовав на дефицит цветной капусты, который мог бы угрожать нашей продовольственной безопасности, но был к счастью геройски преодолен усилиями доблестных ритейлоров, вернувших нам цветную капусту в количестве «не знаю, что еще с этим делать», мы уставились в мониторы. Гражданская война, практически, стенка на стенку, все хоббиты нервно чешутся и раскупают на всякий случай туры в Европу на середину октября. Бодрость духа непередаваемая и полное и окончательное безумие. А вы тут со своим голосованием. Да что бы так сэры и леди друг друга крыли «Вы совсем утратили честь, мой достопоченный друг» - для этого и нужно лет 500 демократии, не меньше.
http://british-bridge.co.uk/zapiski-s-ostrova/snova-o-brekzite/