Магистр когнитивных наук, автор трех научно-популярных книг о работе мозга и лауреат премии «Просветитель» Ася Казанцева рассказывает, как она выбирает темы, удерживает внимание аудитории на лекциях и рассказывает о мозге так, что понимают даже школьники.
Выбираю темы, с которыми всё более-менее ясно
С одной стороны, от популяризатора науки всегда ждут четкого и понятного объяснения; с другой — чем проще объяснение, тем оно грубее и тем выше риск исказить факты. Баланс в каждом случае нужно искать заново. Но чтобы не увязнуть в оговорках и допущениях, я стараюсь выбирать темы, по поводу которых существует научный консенсус. Я вижу свою задачу скорее в том, чтобы дать читателю базовые знания — примерно такие, которые могли бы быть отражены в школьном учебнике.
Скажем, я ни разу не бралась рассказывать про болезнь Альцгеймера, потому что там слишком много неопределенности. Например, не до конца понятно, какую роль играют амилоидные бляшки, которые образуются в мозге больных, — то ли они причина болезни, то ли просто одно из ее побочных следствий. Научные статьи часто противоречат друг другу.
А есть вещи простые, четкие и общепризнанные. Так, накоплено гигантское количество исследований о пользе физической активности. Подвижные люди не только дольше живут, но и лучше соображают, потому что повышение пульса во время тренировок (или хотя бы просто во время прогулок) способствует нормальному кровоснабжению мозга и стимулирует нейропластичность, то есть образование новых связей между нейронами. А еще, возможно, это приводит к увеличению числа нервных клеток, хотя это четко подтверждено только в экспериментах на животных. Так что про важность движения я часто рассказываю и в интервью, и на лекциях, и в своей книжке.
Стараюсь честно признаваться, если чего-то не знаю
В этом году я поступила в магистратуру по молекулярной нейробиологии в Университет Бристоля. На занятиях я заметила, что британские преподаватели реагируют на сложные вопросы вне их компетенции иначе, чем наши. Если в России сначала рассказывают, что знают, а потом уточняют — «но это не совсем моя тема», то в Англии первым делом говорят «я не знаю», и только потом выдают всю связанную с темой информацию, которой владеют. Похоже, носители британской культуры гораздо меньше боятся выглядеть глупо. Мне нравится это качество, стараюсь его перенять.
Ставлю себя на место слушателя
Один из главных навыков популяризатора науки — владение «теорией разума», то есть способностью ставить себя на место читателя и представлять, что ему понятно или сложно, интересно или скучно. Если превращать это в универсальный совет, он мог бы звучать так: перечитывайте свои тексты, представляя, будто впервые узнаёте обо всем, что пытаетесь донести. При этом я всегда помню, что невозможно написать текст, который понравится всем: одна и та же книга будет слишком примитивной для одних и невыносимо сложной для других. С этим нужно просто смириться.
Помню, что не все детали важны
Объяснять стоит только те термины и концепции, без которых человек не поймет общий смысл материала. Например, чтобы читать популярный текст по биологии, важно понимать, что в клетках есть ДНК, но совершенно не обязательно знать, как называются все четыре нуклеотида, из которых она состоит. Если, конечно, это не подробный текст о том, как устроен генетический код.
Ищу способы управления вниманием
Механизм получения новых знаний можно схематично представить в виде треугольника «внимание — рабочая память — долгосрочная память». Мы берем в рабочую память только то, на что обратили внимание. Если что-то долго крутить в рабочей памяти, это перейдет в долговременную. Долговременная память становится частью нашей личности и определяет, на что мы обратим внимание в следующий раз. Главная задача лектора — найти эффективный способ управлять вниманием аудитории. Тут есть несколько универсальных советов.
- Людям нравятся истории. Хорошо, когда в научно-популярной лекции есть персонажи, с которыми что-то происходит и которым можно сопереживать. Это могут быть, например, исследователи или их испытуемые.
- Мы реагируем на новизну, на всё неожиданное. Поэтому хорошо чередовать разные стили изложения. Скажем, после слайда с кучей сложных молекул, от которого аудитория чуть не уснула, важно показать что-нибудь милое и смешное — например, котенка, которого аудитория не ожидает увидеть.
- Скорость и плотность подачи информации — это важно. И в книге, и в лекции должен быть воздух: если знания подаются слишком быстро, внимание слушателя рассеивается и в какой-то момент он перестает фокусироваться. Тот же эффект возникает, если слушатель думает быстрее, чем я рассказываю.
- Рисовать — эффективно. Мне кажется, то, что в школах и университетах отказались от меловых досок и используют только готовые слайды, — большая проблема. Когда человек видит на слайде клетку с кучей органелл, он пугается большого объема информации, внимание отключается. А если рисовать постепенно сначала мембрану, затем — ядро, митохондрии и эндоплазматический ретикулум, параллельно объясняя, зачем они все нужны, люди запомнят информацию лучше.
Как я пишу научно-популярные книги
Если говорить о технической стороне процесса, то главное, что мне нужно, — стационарный компьютер с большим экраном. Важно, чтобы на мониторе было достаточно места, чтобы развернуть два окна: одно с текстом вашей статьи или книги, другое — с исследованием, на которое вы опираетесь. В Бристоле у меня только ноутбук, и я очень страдаю.
Но работа с текстом — лишь вершина айсберга. К моменту, когда я сажусь писать книгу, я уже процентов на 70 знаю, что это будет за работа, я думала о ней несколько лет, запоминала исследования, которые собираюсь в нее включить. Дальше предстоит проверить собственные гипотезы. Условно, я планирую написать главу про сон, основная идея которой — «сон нужен, чтобы мы сортировали и запоминали информацию, полученную за день». Необходимый первый шаг — найти несколько свежих научных обзоров и проверить, по-прежнему ли это считается главной функцией сна. Если да, то дальше можно спокойно выстраивать аргументацию.
К тому же в обзорах можно найти ссылки на забавные исследования, которые станут хорошим иллюстративным материалом для вашей работы. Например, в одном мета-анализе про сон я встретила упоминание эксперимента, доказывающего, что спать необходимо даже тараканам. Ученые время от времени трясли террариум с насекомыми, те не могли спать — и в конце концов умирали. Разумеется, это вошло в книгу.
Остаюсь очарованной
Мне кажется, в науку и научную журналистику приходят люди, очарованные тем, как устроен мир и как круто в нем всё работает. И когда я рассказываю о том, что мне по-настоящему нравится, читатели заражаются моим интересом. Для меня самое приятное — это чувство инсайта, когда кажется, что шестеренки встали в пазы и ты всё понял.
Это как в школе, когда на второй год изучения химии ты вдруг врубаешься в таблицу Менделеева. Оказывается, количество электронов на внешнем энергетическом уровне позволяет предсказывать химические свойства элемента. Ура, больше не надо ничего зубрить, можно просто посмотреть на номер элемента в таблице! В естественных науках много таких радостей: когда ты вдруг понимаешь, как синтезируются белки, по каким принципам работает эволюция, как клетка порождает нервный импульс. Вероятно, люди эволюционно предрасположены к тому, чтобы получать радость от интеллектуальной деятельности: Homo Sapiens настолько успешный вид именно потому, что это умный вид. Особи, склонные получать радость от интеллектуального познания, более успешно преобразовывали среду: изобрели колесо, научились поддерживать огонь, освоили земледелие и в конечном итоге оставляли больше потомства. Так что глобально мы все — потомки умных и любопытных.
Подготовила Лена Чеснокова
