Зашибали мы как-то в степях Заволжья длинный рубль - калымили. Работа была простая, но тяжелая. После ремонта железной дороги под насыпью скопилось немалое количество сброшенных вниз старых пролетов путей. Их надо было перевернуть рельсами вверх, развинтить и привезти в совхоз.
Переворачивали пролеты мы с помощью трактора Кировец, которым управлял казах Ибрай. Он свысока поглядывал на нашу компанию из кабины мощного К-700, которым он дергал рельсы со шпалами с помощью троса и таскал их по полю, поднимая пыль до небес, пока не удавалось перевернуть пролет.
Тогда только наступил бум видеомагнитофонов, все насмотрелись кино с кунг-фу. И вот сидим мы в перерыве вчетвером на земле и с восхищением разглядываем богомола, ищем в его движениях технику стиля богомола - до этого момента никто из нас в своей жизни это насекомое не видал. И так мы увлеклись в своем восхищении, что не заметили, как над нами навис Ибрай: "Что вы тут смотрите?" - презрительно процедил он, и опустил свою ногу в сапоге прямо на наш предмет обожания, покрутил несколько раз для верности ступней и отошел, буркнув: "Херня какая."
Однажды его высокомерию нашлось объяснение. Обедали мы нашей немногочисленной бригадой на полевом стане, где всем заправляла повариха Надька. Она всегда была неряшливо одета, что только подчеркивало её дурную внешность: кривые редкие зубы и косоглазие.
И вот сидим мы после обеда на ступеньках, а Ибрай держит речь о том, что все его предки были визирями, богатыми и могущественными, и если бы не советская власть, то все мы были бы его рабами. Тут как раз на ступеньки вышла Надька с ведром, куда сливали объедки - она его, видно, свиньям несла. "И ты, Надька, тоже была бы моей рабыней," - полуобернулся к ней тракторист. Кухарка приостановилась и со всего размаха вылила ведро помой прямо на голову несостоявшемуся рабовладельцу.
Много лет спустя я узнал, что у Ибрая сгорел дом и вся его семья, и он уехал куда-то в Казахстан.
С миром!