Едва забрезжил рассвет, передовая ожила. Бойцы с аппетитом ели разваристый на сале горох.
- Чем не ресторан, - балагурил Пашка. – Ещё мой папаня говорил – смелому горох хлебать, а несмелому и щей не видать. Выходит, мы того…- подморгнул он пожилому бойцу, доставившему завтрак.
- Меньше говори, побыстрее глотай. До сабантуя надо успеть на огневую. Вас горохом подкармливаем, а фрицев снарядами,- ответил боец.
- Фрицы ещё раны не зализали. – Расправившись с завтраком, Пашка снял гимнастерку, принялся латать дыры.
В высоте ходил «фоке-вульф» парами пронеслись «мессеры».
- Выглядывает. Скоро жди, - не успел проговорить Пашка, как по траншее тревожно разнеслось:
- Танки! – И послышался гул моторов. Пашка отбросил гимнастерку и как был в тельняшке подскочил к Хыдинге.
- Ориентир первый!.. Четыре штуки!...- докладывал Хыдинга.
Капитан уже был у стереотрубы. Не отрывая глаз от окуляров, передал телефонисту:
- Батарея! К бою!
Прошелестели гаубичные снаряды. Взметнулась светло-бурая земля, закрывая танки. Три машины рванулись влево, а четвертая на бешеной скорости мчалась прямо на наблюдательный пункт, проскочив заслон огня.
Пашка с Хыдингой переглянулись. Поняли: танк прорвется - всем хана.
-Там щели…- показал Хыдинга вперед и протянул руку к нише, где лежали противотанковые гранаты и бутылки с горючей жидкостью. Закинув автомат за спину, выскочил на бруствер. За ним, прихрамывая, с гранатой в руке, в полосатой тельняшке бежал Пашка.
«Успеть до щели», - сверлила мысль, и Хыдинга не спускал глаз с паучьей свастики на башне. Хлестко ударил танковый пулемет. Пули веером, зловеще свистнув, прошли над головой.
Из траншеи казалось,- бронированная машина вот-вот сомнет смельчаков. Чтоб не задеть своих, капитан прекратил вести огонь.
В ту же секунду Хыдинга, за ним Пашка словно сквозь землю провалились. Навстречу лязгающей машине полетели одна за другой гранаты. Раздался взрыв, заглушаемый ревом мотора. Танк вздрогнул, неуклюже развернулсяч. И тут же , сверкнув в воздухе, о паучью свастику по башне ударилась бутылка. Осколки брызнули по сторонам, и маленькие язычки пламени запрыгали по броне.
Над траншеей разнеслось громкое: «Ура»
-Чисто сработано! – возбужденно проговорил наблюдавший за поединком комбат.
Пламя охватывало танк. Выскакивающие из люка танкисты попадали под огонь автоматов.
Так для Хыдинги и Пашки Моряка началось второе утро Орловско-Курского сражения.
Как и все рассказы отца, и этот в том числе, написаны на основе реальных событий. А отец был тем самым командиром батареи, где это происходило.