Начало истории здесь.
Утром, когда все проснулись, я начала спрашивать у Кира и Илью про ночной ураган. На что они мне ответили: «Что, правда? А мы ничего не заметили». Вечерний запас воды закончился, а на озере были сильные волны, поэтому к берегу прибивало грязь. Илья закатал штанины и пошёл за чистой водой. По крикам мы поняли, что выйти сухим из озера ему не удалось. Но котелок в его руках был полный. Пока Кир и Илья пили кофе, я умывалась и мыла посуду. Было довольно холодно, но когда я занялась делом, то согрелась.
Этим утром наш отряд потянуло на какую-то философию, Кир и Илья были весьма задумчивы. После завтрака они легли на траву, куда падал солнечный свет, пили кофе и курили. После некоторых сборов я к ним присоединилась. В один момент они решили поиздеваться надо мной и серьёзно так сказали: «Знаешь, мы хотим открыть тебе одну страшную тайну. Оленей здесь нет». Ну, в итоге их слова оказались правдой: ни одного оленя, кроме скульптурной композиции на вокзале Оленегорска, я так и не увидела.
Где-то к обеду мы собрали вещи и пошли дальше. Нам предстояло немного пройти до конца Сейдозера и выйти к Ловозеру.
Саами
Вскоре мы вышли к кордону, где жил егерь. Ещё задолго до нашего выхода к домику начала лаять собака. Это был милый пёс егеря, Мишка, красивый рыжий метис, смесь лайки с кем-то типа дворняги.
Рядом с кордоном под холмом стояли туристы. С самого холма открывался красивый вид. Мы пофоткались и пошли дальше. На пути увидели уже знакомого нам егеря, он разговаривал с кем-то. Егерь нас узнал, мы разговорились. Он спросил, куда мы идем, ещё что-то. Нас же интересовали саамы. Мы решили выяснить, где же они сейчас? Этот вопрос задел за живое нашего собеседника. Он гордо начал говорить: «Саамы… Неправильно вы нас называете! Мы не саамы, а саами». На что мы спросили: «А вы саам?». Он стал говорить, что он сам саам, жена его тоже. И добавил: «Вот вы все думаете, что мы чем-то от вас отличаемся. Нет, мы такие же люди, как и вы». Как истинные профессионалы-собиратели мы стали копать дальше и расспрашивать про уклад, язык и фольклор. Егерь нам рассказал, что по языку саамы ближе к финнам, пару фраз изобразил на «родном» языке. Нас очень заинтересовал нас его рассказ про местное горловое пение — йойки. Эти самые йойки у саамов поют не только мужчины, но и женщины. Егерь признался, что дома часто слушает диски и кассеты с фольклором саамов, и нам в Ловозерске в краеведческом музее могут что-нибудь подобное записать.
Потом егерь отвёл нас немного в сторону и показал квадратную плиту, впечатанную в землю. Он попросил достать компас и сказал, в этом месте стрелка компаса показывает Север с отклонением в 5 градусов, а углы камня указывают точное направление сторон света: «Этот камень исполняет желания. Загадывать их надо, встав в ту точку камня, которая по сторонам света соответствует месту твоего рождения». Я и Илья так и сделали, Кир воздержался, видимо, подумав про себя, что это фигня.
За время пребывания на Сейде мы видели ещё два подобных камня: один возле нашей стоянки, а другой — возле горы, на которую мы пытались залезть. Но компас в тех местах мы не доставали.
Распрощавшись с егерем, мы двинули дальше. Можно было пойти к мосту (бял указатель) через горную реку или дальше к Ловозеру. Решили спуститься к мосту. Пришли на болото, шли прилично, но мост так и не нашли. Тогда вернулись и направились к Ловозеру.
Поющая речка
Пройдя полтора километра мы услышали шум горной речки. Увидев её, побросали наверху рюкзаки, взяли всё для перекуса и спустились вниз. Там было шикарное место! За этот поход мы ещё не видели ни одной полноценной бурной горной речки, поэтому я очень обрадовалась. Пока Кир разводил костёр и занимался хозяйством, я сначала сидела на камне и слушала шум воды, а после позировала Илье. Фотографии получились отличные!
Погода на тот момент установилась довольно жаркая, солнце палило так впервые за время нашего похода. Особенность места оценили, по-моему, все участники нашей экспедиции. Илья даже сказал, что слышит на этом месте музыку — мужское пение. Кир потом тоже, вроде, начал что-то слышать. Мне ничего услышать так и не удалось.
Когда всё было съедено, мы отправились дальше к Ловозеру.
Пройдя немого по болотам с морошкой, мы пришли к крайнему кордону. Про него нам рассказывал егерь, говорил, что там их дом, что-то вроде вигвама. Сначала мы увидели «плиту», смахивающую на коптильню, потом тот самый домик.
Дверь была заперта на замок, но стекла в окнах вытащены, рядом стояла лестница. Илья сфотографировал внутренности жилища. Там лежали какие-то карты, топор, котелки и ещё много чего, а в центре стояла печка. Недалеко от домика стояли стол и две лавки. Сзади расположился туалет, на стене которого мелом была написана формула E=MC2. Справа находилось ещё одно архитектурное сооружение. Зайдя внутрь, мы поняли, что это баня. Кир очень обрадовался находке. Это был наш бонус, который традиционно появляется на некоторых этапах походов.
Сначала мы немного осмотрелись, спустились к, как мы думали, Ловозеру (местные называют это озеро Малой Сейдой). Потом Кир и Илья стали собирать дрова на баню. Мне в целом это место как-то не сильно понравилось, я сразу об этом сказала Киру, но он отмахнулся и ответил, что я всё придумываю. Пока мужики носились с дровами, я начала впадать в какой-то транс. Это состояние, которое я называю «большой тормоз» и очень не люблю, возникает обычно после особенно трудных дней в городе. Не знаю, почему оно меня накрыло в тот момент. Чуть позже мы решили пройтись и поискать другое место для стоянки, потому что Кир не хотел ночевать на самом кордоне. Идея, как потом оказалось, была очень правильной, но она так и не была реализована.
Когда баня была готова, джентльмены принесли воды и пропустили меня вперёд. В бане было хорошо, но немного тесновато. Я сидела там недолго. Потом пошли мыться Кир и Илья, которые запаслись вениками и чаем из ягод и листьев морошки, которую я до этого собрала на болоте. Пока они парились, я начала готовить ужин.
Дрова плохо горели, поэтому пока не пришёл Илья, вода не вскипела. Он вообще был в этом походе властелином огня — каждый раз, когда костёр не хотел гореть, появлялся Илья и исправлял ситуацию. Кир ещё долго кайфовал в бане, тем временем на кордон пришел помощник егеря и тот самый пёс Мишка. Он уже не лаял на нас, был очень приветливым, лишь иногда порыкивал, когда его кусали за пятки муравьи. Мы с Ильёй его долго гладили (хоть собаку погладить, раз оленей нет).
Я разговорилась с тем дядькой. Он рассказывал про егеря, который, как оказалось, тусуется на кордоне не один, а со сменщиком и племянником. Мужичок сказал, что сам он не является егерем, просто по своей инициативе помогает. Всех полномочий у него нет, но «сфотографировать и записать нас он может». Мы спросили и у него про саамов, мимоходом упомянув, что егерь саам, на что наш собеседник сделал круглые глаза и сказал: «Да какой он саам? Он по крови не саам, просто он тут прожил всю жизнь. А я коренной саам».
Вскоре к берегу приплыла моторка, которая привезла туристов из Ловозёрска. Помощник егеря оживился и начал суетиться. Он стал искать большую пластиковую бутылку из под пива. Она оказалась внутри домика. Тогда он сбегал в лодку за топором, что-то там поколдовал и достал желаемое. Мы хотели ему предложить поужинать с нами, но после получения наполненной жидкостью тары он быстро с нами распрощался и ушёл.
Когда рис с тушёнкой доварился, мы чистые и довольные решили пойти ужинать на берег озера. Илья принёс лавку, я и Кир взяли еду. Всё было бы прекрасно, если бы не комары и мошки. Они съедали заживо. Ещё падали в кашу, где застревали и дохли. Но некоторое время мы всё-таки продержались. Этого хватило, чтобы рассмотреть высоко на соседней горе что-то типа пещеры.
Илья достал объектив для дальней съемки и сделал пару кадров. Вблизи казалось, что это пещера. Маршрут завтрашнего дня был определён: лезем к пещере. Мне эта идея сначала не сильно понравилась, но потом и я заинтересовалась этой вылазкой.
После ужина ко мне вернулось состояние большого тормоза. Я попросила Кира помочь поставить палатку, чтобы уйти, наконец, спать. Место стоянки мы решили не менять…
