Бывшая жительница восточной Германии рассказала о жизни до падения берлинской стены.
Фанни Мелле живет в Берлине уже более 30 лет, но она никогда не подходила к Берлинской стене или тому, что от нее осталось, так как слишком много потратила сил и времени, чтобы больше никогда не быть с ней рядом.
Вкус победы
Как и большинство жителей западного Берлина в ноябрьскую ночь 1989 года она смотрела по телевизору, как горожане из восточной части прорываются через ворота на Борнхолмер-штрассе.
«В том момент я испытывала чувство сладкой горечи: сумев, наконец, сбежать с востока в 1985 году, покинув семью и друзей, всего четыре года спустя стена рухнула», — признается Фанни.
Черный список
Мелле выросла в Карл-Маркс-Штадте (нынешнем Кемнице).Когда ей было 28 лет, ей разрешили уехать — ГДР в то время подписало Хельсинкское соглашение, которое теоретически позволяло гражданам эмигрировать на Запад.
Однако в реальности процесс был настоящей пыткой и грозил опалой: нужно было лично подавать заявление каждый год и обычно его отклоняли без объяснений причин.
Первый раз, когда Фанни написала заявление, она тут же угодила в черный список компартии Восточной Германии. Это означало, что надежды получить работу и жилье не было.
Если же разрешение на выезд все же выдавалось, то оно приходило как гром среди ясного неба и на то, чтобы уладить все дела давалось всего четыре недели.
«Дворец слез»
«6 декабря 1985 года мои родители провожали меня и теперь уже бывшего мужа на станцию Фридрихштрассе, где были платформы на восток и запад», — вспоминает она.
«Мои родители оба были членами компартии — отец был директором школы, а мать машинисткой с Сельскохозяйственном отделении партии. Они были преданы Восточной Германии и не могли взять в толк, почему я уезжаю. Я действительно разбила им сердце», — рассказывает Фанни.
Их оставили на застекленной платформе Фридрихштрассе, которую называли «Tränenpalast» — «Дворцом слез». В очень узком коридоре госорганы ГДР забрали все их документы — теперь они официально перестали быть гражданами этой страны и могли уезжать.
Белое пятно на карте
Фанни и ее муж были художниками. Они не могли выставлять свои работы или публиковаться. Им не давали возможности учиться и они находились под постоянным наблюдением.
«Мы ничего не знали о западной части города. Вся информация о ней была закрыта: на наших картах ГДР западный Берлин был пустым белым пятном посередине», — поясняет она.
Первые впечатления
Фанни с мужем приехали в западный Берлин в канун Рождества. Город был украшен огнями, весь блестел и переливался. Она была так потрясена и ошеломлена, что в первую ночь не смогла сомкнуть глаз.
Как часто вижу я сон...
В последующие же месяцы ее мучил один и тот же кошмарный сон, что она приехала навестить родителей в Карл-Маркс-Шдат, а когда приезжает на станцию, чтобы вернуться на Запад, то перед ней находится закрытая дверь.
Под колпаком у Штази
«Хотя мы были свободными, Штази — тайная полиция — продолжала за нами следить. Позже я обнаружила, что они записывали мои разговоры с семьей», — продолжает Фанни свою историю.
Однажды к ней приехал старый друг из ее родного городка, который сказал, что получил разрешение посетить Государственную библиотеку в западном Берлине и попросил занять 10 марок.
Выяснилось, что он тоже работал на Штази и хотел проверить, где Фанни находится.
«Не то, чтобы мы делали что-то крамольное — нам просто нужна была свобода, чтобы работать. Но в ГДР не нужно было делать что-то особо этакое, чтобы привлечь вниманеи тайной полиции», — говорит Мелле.
Самым лучшим в падении стены было то, что она снова могла видеться с семьей. Это также означало, что все папки Штази стали открыты к доступу и Фанни запросила все, что на нее было.
Тайная слежка
«Я входила в большой круг художников ГДР и все работы с моей первой выставки в местном юношеском клубе были раскуплены. Однако из фалов следовало, что Штази заплатили директору клуба скупить все рисунки, чтобы держать всех художников вместе, чтобы продолжать шпионить за нами в надежде, накопать действительно компрометирующие вещи», — рассказывает Фанни о своих находках.
Предательство
Женщина признается, что была опустошена. Однако что ей действительно разбило сердце, так как это то, что огромное количество ее коллег-художников и друзей доносили на нее в Штази. «Я отсекла всех, кто нас предал», — добавляет Мелле.
Я — западная немка
«За тридцать лет Берлин все еще быстро меняется и иногда я думаю, сколько я еще тут проживу. Но я нахожусь на западе дольше, чем жила на востоке и больше не воспринимаю себя жительницей восточной немкой. Я, наконец, чувствую, что стала западной», — рассказала она The Telegraph.
Вам могут быть интересны и другие материалы по теме на сайте Радио «Комсомольская правда», например, «Большинство россиян не знают историю Берлинской стены».