Хорошо. Теперь мой черёд дожидаться.
Здесь, как всегда, никто и ни в чем не виновен.
А если продолжу сжимать кулаки, со злобы переломаю пальцы,
Которым не ищется повода драться только в твоих ладонях.
Город угрюм и город зеркально-светел,
Подошвами месишь глину, сквозь пальцы бежит вода.
Слишком юны для взрослых слишком большие дети,
У Вечности в счёт столетья займы до четверга.
А если продолжу на полнолунье выть, меня упекут в психушку,
Запрут за решетки, отнимут вот эти листики.
Меня оттуда никто вытаскивать не посчитает нужным,
Всем достает забот со своими больными жизнями.
Годами торчать на распутье — иллюзия ясности выбора.
День ото дня подчищает заветы на календаре.
А если овраги, то только те, что мы собственноручно вырыли,
Бросая в объятья бури чуть слышные точки-тире.
А у меня тут время близится к понедельнику,
Противное, вредное время не слушает никого.
Не слушай и ты меня — тоскующего бездельника,
А я постараюсь всё же не выть на луну в окно.