Автор - Артём Худорожко.
Вообще эпохой Шведского великодержавия считают период с 1561 по 1721 года, но я начну свое повествование с восхождения на трон Густава II Адольфа. Причина этому проста. Именно во времена его правления Швеция стала одной из великих европейских держав, до этого были лишь предпосылки. Именно он единственный из всех правителей Швеции удостоился звания Великий. Ну хватит тянуть, начнем же.
Весь период с 1590-1600-е года можно описать тремя словами. Грызня с Польшей. После смерти Юхана III на престол Швеции взошел Сигизмунд III— король Польши (тот самый, что поддержал Лжедмитрия I и пытался посадить на трон России своего сына Владислава). Он был сыном Юхана, а его мать была из рода Ягеллонов, что правили Польшей, поэтому ему удалось и на трон польский сесть, и … на шведский тоже. Наместником Швеции он назначил своего дядю — Карла (в будущем Карла IX). И тут пошло, поехало. Карл, благодаря искусным махинациям и глупым поступкам Сигизмунда, смог настроить всех шведов против Польши и после пары битв стал императором Шведской империи. Но вы спросите: «Что это ты нам тут втираешь? Как это относится к Густаву II Адольфу?». А ответ довольно прост. После терок с Польшей в Швеции было все плохо, как во внутренней так и во внешней политике. Велась война с Россией и Данией, а также не прекращалось противостояние дворянства и шведского монарха. Но дело то в том, что Карл IX покинул этот мир. Все это пришлось разгребать его 17-тилетнему сыну Густаву II Адольфу.
Карл IX вложил много усилий и средств в образование Густава, и надо сказать что эти вложения окупились. Густав прекрасно говорил на 7 языках, увлекался многими науками и был одним из самых образованных монархов Европы. С 11 лет участвовал в заседаниях Риксдага. Поэтому, несмотря на несовершеннолетие, в государственном устройстве он разбирался хорошо.
Первым же делом он дал знати привилегии, тем самым закончив противостояние между шведскими монархами и дворянством.
Тем временем во внешней политике все обстояло далеко не лучшим образом. Дания одерживала победу за победой, череда удач в войне с русскими сменилась проигрышами. Король не желая продолжать и без того проигрышную войну заключил мир с Данией по которому Швеция выкупала Эльвсборгскую крепость за 1 млн риксдаллеров (эту сумму выплачивали несколько лет).
Затем Адольф (здесь должна была быть смешная шутка про Гитлера, но ее не будет) заключил мир с Россией, но уже на очень выгодных для себя условиях: Швеция получала Ингерманландию и Карельский уезд, тем самым оттеснив русских от Балтийского моря.
Хотя Карл IX и смог оттеснить от шведского престола Сигизмунда, последний не оставлял надежд на его возвращение. Война возобновилась вновь, но шла с переменным успехом. Из-за этого страны заключили белый мир (никто ничего не получал и не терял).
И вот наконец в 23 года Густав был коронован. Как он сам сказал о своем положении к этому времени:
"Кем я был, когда принял на себя бремя правления? Разве я мог тогда принудить кого-либо к повиновению? Разве я не был юношей семнадцати лет, который не обладал даже таким авторитетом; чтобы заставить других что-либо сделать? Какими средствами я располагал для такого подчинения? На какие военные силы я мог рассчитывать, чтобы принудить к повиновению все королевство? На какую иностранную помощь и поддержку я мог надеяться? Поистине, я всегда рассчитывал в своем правлении только на власть, основанную на преданности шведов".
Авторитет короля с начала его правления сильно возрос из-за его военного таланта, итак, выходившего за обычные рамки. Густав умел располагать к себе людей, что превращало его в искусного дипломата. А нововведения в области суда показывали его как умелого управленца. Именно из-за своего характера и умений, после дарования привилегий знати, дворянство не стало заправлять государством.
После всех этих войн было ясно что Швеции требуется новая армия. Большинство войск тогдашней Европы составляли наемники, а регулярных формирований было немного. Наемники стояли дороже, у них была слабая дисциплина и зачастую они имели своего предводителя, поэтому возникали трудности с управлением. Поэтому шведы сделали упор на постоянную армию, хотя какое-то количество наемников все равно сохранялось. Теперь пехота набиралась из шведских крестьян, а конница… из финнов! Их прозвали хаккапелитами от их боевого клича «hakkaa päälle», что переводится как «Руби их». Дисциплина в сочетании с северными хладнокровием и свирепостью неожиданно породили одну из лучших кавалерий Тридцатилетней войны. Пока большинство конниц делало упор на огнестрельный бой, хаккапелиты делали всего один выстрел, а затем с палашом в руках врезались в строй противника, сметая все на своем пути.
Была изменена сама тактика ведения боя. Во всей Европе использовались «испанские терции», формирования в несколько тысяч человек. Терции были неповоротливыми и сильно зависели от рельефа. Испанцы считали свой строй лучшим, но как показала война за независимость Нидерландов это было далеко не так. Мориц Оранский — один из руководителей восстания, придумал линейную тактику. По замыслу солдаты строились в несколько шеренг, первая стреляла и отходила назад на перезарядку, на ее место вставала вторая, также делала залп и так далее. А так, как Швеция и Нидерланды поддерживали хорошие отношения, а сам Густав получал военный опыт там же, то не удивительно, что шведы позаимствовали эту тактику, но и добавили немного своего. Густав Адольф лично подкорректировал линейную тактику— «шведские бригады». В отличие от линейной, в шведских бригадах остались всего 3 линии — 1-ая стояла на колене, 2-ая в полный рост, 3-я также в полный рост. Таким образом достигался высокий темп стрельбы, высокая концентрация огня и подвижность. Теперь можно было легко концентрировать огонь в отдельных участках.
В Европе тем временем бушевала Тридцатилетняя война, ну как бушевала, силы протестантов уже были разбиты, и победа католиков была близка. Тут как раз кстати закончилась реформа шведской армии и лучше конфликта для ее теста было не найти.
Но немножко предыстории. В не Священной не Римской не Империи (СРИ) после того как Лютер приколотил бумажки к дверям церкви (подробнее можете почитать тут и тут), европейцы посчитали протестантизм хайповым и стали потихоньку отстраняться от католичества. Императору СРИ это конечно же не понравилось, поэтому между протестантами и католиками начались конфликты. К 1600-ым годам обстановка была накалена до предела, и все ждали повода, чтобы начать разборки. И вот такой повод появился. В Богемии (Чехия), преимущественно протестантской, людям стали насаждать католичество. Что же может пойти не так? Вполне закономерно, что богемцы прикола не оценили, поэтому решили развлечься и сыграть в метание имперских чиновников из окна. После началось восстание и пошло поехало.
Все разбежались по двум лагерям: Католическую лигу и Евангелическую унию. Но вот в Католическую лигу входили такие государства как Испания и Австрия, которые владели большой частью Европы и вообще принадлежали к одной династии. Они были лучше скоординированы, имели хороших генералов и численное превосходство. Поэтому протестантов довольно быстро уложили отдохнуть, и война казалось закончена, как вдруг
Sweden has joined the server
Причиной для вступления в войну стала угроза распространения влияния императора СРИ на Балтике, и усиление католичества в этом регионе, который Швеция всю свою историю желала иметь под своим контролем. И вот в 1630 Густав высадился с обновленным 16-тысячным войском в Померании и уже был готов идти разносить протестантизм по Германии. Но германские князья не знали поддерживать ли им шведов или нет. Они считали их варварами только, что вышедшими из средневековья, и опасались усиления влияния Швеции на своих землях. Лишь немногие согласились поддержать молодого короля. Одним из поддержавших был герцог города Магдебург. Имперские войска немедленно выдвинулись к городу и осадили его. Магдебург пал, так и не дождавшись помощи. Имперцы устроили в городе резню, и в пьяном угаре от меча погибло около 20000 жителей. Резня сменялась грабежами. а грабежи пожарами. Богатый город теперь лежал в руинах. После этого даже появился термин «магдебургизация» означающий полное разрушение и разграбление. Это событие сподвигло немцев на поддержку Густава, к которому постепенно стекались другие войска и объединенное войско достигло уже 23 тысячи. К слову он объявил себя защитником всех протестантов, поэтому его прозвали «Северным Львом».
Северный лев направился на юг для соединения с 16-тысячной армией саксонцев. Фельдмаршал имперских войск — Тилли отправился им навстречу с 39 тысячным войском. Армии встретились у деревни Брайтенфельд.
Имперские войска выстроились в классическое испанское каре (терции), слева от пехоты расположились элитные кирасиры Паппенгейма, а справа гергцог Фюрштенбургский с тяжелой кавалерией.
Утром 17 сентября 1631 года шведо-саксонские войска вступили на поле боя и сразу же оказались под пушечным огнем. Густав Адольф поставил в центре пехоту шведскими бригадами в 2 линии, справа кавалерию. Саксонцам было приказано удерживать левый фланг.
К полудню шведы открыли ответный огонь из 75 пушек, что было больше чем у католиков, к тому же выучка солдат был лучше, поэтому стреляли шведы в 3 раза чаще. Имперцы, расположенные в плотном строю, сильно страдали от разрывного огня шведов. Но в то же время аналогично страдали саксонцы также применившие тактику испанских терций.
К двум часам Паппенгейм слишком устал ждать и пошел в атаку. Действительно, зачем согласовывать действия, если имперские кирасиры в одиночку могут со всем справиться? Вот тупой Тилли.
Кирасиры были элитой имперского войска. Полностью закованные в сталь они делали 2 выстрела из пистолетов и врезались в ослабленный строй противника, уничтожая все и вся. Во всяком случае так было в теории. На деле же обычно после выстрелов первые ряды отворачивали в сторону, чтобы дать выстрелить вторым, и они кружили, пока не считали, что пора бы идти в рукопашную. И здесь они хотели сделать как лучше, но, а получилось как всегда. Шведы встретили конницу ураганным ружейным залпом. После 7 атак все, что осталось от элиты имперского войска в спешке отступало, как вдруг остатки настигнули контратакующие хаккапелиты и обратили бегство.
Тем временем на левом фланге на ослабленных артиллерийским обстрелом саксонцев напала кавалерия герцога Фюрштен-кого-то-там. Некоторое время саксонцы держались, но в итоге дрогнули и бросились бежать. Тилли увидел отличный шанс обойти с фланга шведские войска, поэтому скомандовал общее наступление на левый фланг противника. Протестанты выдвинули вторую линию в образовавшуюся брешь и сдержали наступление. Шведы сохранили тактическое преимущество, а вот католики оказались слишком растянуты.
К этому времени дым от выстрелов настолько снизил видимость на поле боя, что для отличия своих от чужих на поле боя католики кричали «Отец Тилли» или «Иисус и Мария», а протестанты «С нами Бог» («Gott mit Uns»).
Хаккапелиты, обратившие в бегство кирасиров, атаковали левый фланг противника. Кавалерия герцога Фюрштенбургского, занятая преследованием саксонцев грабежом обоза, столкнулась со шведскими резервами и бросилась в атаку в обратном направлении. Имперцы были смяты на левом фланге, а кавалерии для контратаки попросту не осталось. Поначалу порядок сохранялся, но затем шведы подкатили пушки, и битва превратилась в избиение. Тилли скомандовал отступление, чтобы не быть полностью окруженным, но было слишком поздно.
Шведы потеряли в этому бою 2000 солдат, да и то только 700 самих шведов, остальные были наемниками, саксонцы — 2500, а католики оставили на поле битвы около 7000 солдат. При том 6000 были захвачены в плен и моментально рекрутированы в шведскую армию, таким образом после битвы Северный Лев имел больше солдат, чем до нее.
После битвы пропагандистская машина протестантов заработала похлеще геббельсовской. Славная победа! Воздаяние за Магдебург! Северный Лев победил имперского орла! Густава воспринимали как спасителя и говорили, что он за год дойдет до Вены, а то и до Рима. И их можно было понять, ведь война, казавшаяся доселе проигранной, разгорелась с новой силой и продлится еще долгих 17 лет. Авторитет и узнаваемость Густава Адольфа взлетели до небес. Даже появилась новая мода на усы и бороду как у шведского монарха. Многие увидели в этой победе причину сражаться дальше. Во двор к Густаву стекались почти все протестантские князья, над которыми он теперь обладал абсолютной властью, фактические добившись господства над всей протестантской частью империи. Ходили слухи, что он намеревался создать протестантский союз под эгидой Швеции или вовсе взойти на трон СРИ, но прямых доказательств этому нет.
Теперь действия Густава Адольфа стали еще более смелыми. Он направился в Южную Германию, где еще раз разбил Тилли в битве у реки Лех. Тилли во время битвы решил поиграть в футбол пролетающими мимо орудийными ядрами, но что-то пошло не так и ему оторвало ногу, а еще чуть позже он скончался. Тем самым ненароком из войны был выведен главнокомандующий всеми имперскими силами.
Вместо Тилли на этот пост был назначен Валленштайн. Валленштайн был умнее своего предшественника и избегал крупных сражений, которыми, как и при Брайтенфельде, Швеция планировала снова полностью разбить армию католиков. Поэтому он сразу же направился с новой армией в Саксонию с надеждой вывести ее из войны. Густав поспешил за ним. В Саксонии отряду Паппенгейма пришлось отделиться от Валенштайна и отправится в другое место. Шведы решили незамедлительно напасть на ослабленного противника.
Армии встретились у города Лютцен. Валленштайн расположил войска около дороги и возвел укрепления. Шведам же пришлось наступать на позиции имперцев. Поначалу наступление имело успех, и центральная артиллерийская батарея была захвачена. Но тут неожиданно вернулся Паппенгейм с кирасирами и ударил во фланг шведам. Это внесло панику в атакующие ряды и продвижение замедлилось. Однако после ранения Паппенгейма атака кирасир захлебнулась и они были вынуждены отступить. За это время католики провели контратаку и оттеснили шведов от центра.
Контрконтрудар решил возглавить лично Густав. Однако пуля попала ему в руку, поэтому атака продолжалась без него. Оставшись всего с 8 помощниками, на него наткнулись остатки кирасир. В Густава выстрелили из пистолета и добили шпагами. Атака продолжилась и в итоге кровопролитных боев имперское войско организованно отступило, однако шведы понесли тяжелые потери. Определенного победителя в этом сражении нет, потому что задача шведов по разгрому врага не была выполнена, к тому же погиб Густав Адольф, а имперцы в итоге отступили с большими потерями. Как сказал сам Валленштайн, узнав о смерти короля:
"Это счастье для меня и для него, что он ушел туда. Германская империя не смогла носить две такие головы!»
Граф Паппенгейм умер от ранений через несколько дней, утешая себя тем, что прожил немного дольше Северного Льва.
В 1633 г. шведский риксдаг официально провозгласил Густава II Адольфа «Великим». Никакой другой шведский правитель не удостоился чести быть названым «Великим».
Тридцатилетняя война продолжилась, однако смерть короля сильно подорвала боеспособность армии. Все дипломатические и военные усилия для господства Швеции во всей Европе рухнули в один миг. Никто теперь не знал какое решение примет Швеция: продолжить воевать или заключить мир.