Я три года не была на море и жадно, но выкроила для отпуска неделю из беспечной амбициозной жизни в Москве. Шенгена и денег не было, поэтому выбирать приходилось где-то между Египтом и Турцией, именно в тот момент в моей жизни впервые возникла Грузия. Отклонив все предложения олл инклюзив, я усмирила имперские замашки и решила все же отправиться впервые в место, которое на мой тогда российский взгляд в плане туристической привлекательности мало отличалось от Армении и Украины, но немного выигрывало у Казахстана.
Так я оказалась в Баку, где быстрая пересадка с рейса на рейс затянулась до шести часов. Согласиться выпить бутылку вина с незнакомым азербайджанцем в самолете, все же полетевшем в грозу над Кавказом, не составило труда. В аэропорту Тбилиси мы сладко закурили сигареты и я почувствовала себя, как дома. Еще одна бутылка вина и мой напарник рассказал, что целью каждого бакинца в нашем самолете был уикенд в грузинском казино, потому что у них «тоже нельзя». Прямо из аэропорта мы отправились в лучшее, по местным меркам, игорное заведение. В казино я прежде не бывала, но видимо, где-то в подсознании казино и Гэтсби были для меня синонимами, оттого вино лилось быстрее местной Мтквари, я закусывала его икрой и открывала чужие карты во время игры в покер, пока меня не выгнали.
На утро я вышла на улицу, чтобы почувствовать почву, сориентироваться в пространстве и узнать, как добраться до центра. Приветливая прохожая предложила свою помощь на тбилисской помеси русского и американского. Я была готова следовать любым указаниям, лишь бы заполучить чашку кофе. Мы заглянули к ней во двор, я зашла на кухню, за столом сидел Гога – отец, он тут же угостил меня кофе и сразу выяснил, что я еще «нигде не была». Мы сели в машину, отправились в город Мцхета. В это место стремятся попасть все туристы по двум причинам: всего 15 минут дороги от города и место святое. К тому времени я находилась на грузинской земле всего 12 часов, но Гога настаивал на немедленном обеде в горах Ананури. Оттуда, по его сведениям, пошли хинкали. Час езды. Надо сказать, что обед был вкусным, особенно для меня – начинающей вегетарианки. Я запивала пиво чачей и ела все предложенное мясное с закрытыми глазами.
Мои новые друзья так разгулялись, что я немного остерегалась обратной дороги, но в Грузии страх неопытных пассажиров водители часто принимают за личное оскорбление. Дочка открыла бардачок и под песню, в которой достаточно запомнить двух слов «Сакартвело» (Грузия) и «сихварули» (любимая) начала крутить косяк для отца. Мне пришлось поддержать компанию, хотя наша близость уже казалась немного преступной. Мы торопились в город: им было весело и легко, а мне было уже все равно. Мы спешили, в Тбилиси у меня было назначено первое свидание.
Мой муж узнает о том, что мы встретились в жуткой перипетии рандомных событий, прочитав это. Мы начали с ним переписку еще в Баку и должны были встретиться в тот же вечер, отправиться вместе с его мамой на симфонический концерт, играли седьмую симфонию Бетховена. Но мой самолет задержали. Весь следующий день мы поддерживали связь в whatsapp, на мой вопрос «Незнакомые люди везут меня в Мцхета, это нормально?» он ответил «Началось».
К полуночи вихрь событий все же прибил меня к дому, где мы наконец встретились – улица, название которой я не могу выговорить даже спустя год, Цинамдзгвришвили, район Плеханова, как говорят, выстроенный еще Воронцовым. Семь следующих дней я была впервые в жизни влюблена, еще и в грузина. Этого достаточно, чтобы решить переехать жить в Тбилиси. Но обратный билет сдать не было возможности.
После я бывала в Тбилиси пять раз. Шестой билет был уже в один конец. Выходит, что с Грузией я крепко дружу два с половиной года, живу здесь половину из них. Я знаю о том, как выйти замуж за грузина, могу часами говорить о местном сервисе и о советской ментальности, о том, насколько грузинские кафе и рестораны перехвалены туристами, о повсеместной политизированности, об отсутствии гражданской сознательности, о том, что грузинская гостеприимность – это миф, а веганство в Грузии – это правда, о русско-грузинских отношениях, о трогательных остатках местной интеллигенции, о том, как стоит уважать Грузию и за что её можно любить вопреки всему.