«Остров сокровищ»: люди и маски - 1
Несколько слов в защиту ленфильмовской экранизации 1982 года режиссёра Владимира Воробьёва
автор: Александр СЕДОВ (с)
В фильме «Остров сокровищ» есть персонаж, который притягивает сильнее прочих. К его негромкому голосу прислушиваются внимательнее всего, за его жестами пристальнее всего следят. Нет, это не напыщенный как индюк сквайр Трелони, обещающий пиратам пудинг. Не прямолинейный как дуб капитан Смоллетт, обещающий им кандалы. Не добрый доктор Ливси, обещающий им пилюли от болотной лихорадки. И не десятилетний мальчуган по имени Джим Хокинс, в одиночку одолевший матерого пирата и в шторм угнавший «Испаньолу». И уж точно не голозадый островитянин Бен Ганн, прыгающий по скалам, словно горный козёл. Все они сыграны замечательно, но с обязательной дистанцией между достоверным образом и шаржем (а иногда и карикатурой). Над каждым из них авторы фильма добродушно подсмеиваются, как бы говоря нам: вот каким мог быть этот герой Стивенсона, если бы невероятное оказалось возможным. Единственный герой, над кем авторы фильма не подшучивают, кто ни разу не смешон, ни невероятен в весёлой кутерьме приключений – это Джон Сильвер в исполнении Олега Борисова.
Некоторые зрители были недовольны выбором Олега Борисова на роль пиратского главаря. Ни во внешности (жаловались, что «худосочен»), ни в характере (говорили – «мало харизмы») они не увидели знакомого им по книге романтического злодея с зычным голосом и с развитым животом.
Что же сделал со знаменитым литературным героем Олег Борисов? Для начала привёл в равновесие с собой. На Сильвере-Борисове нет ни накладного парика, ни накладного живота, ни накладного носа, и внешне и внутренне Борисов в образе Сильвера остался самим собой: тот же темперамент, та же худощавость, узнаваемая по многим ролям флегматичность, белозубая улыбка – та же, что у ранее сыгранного им профсоюзного дельца Рафферти. Олег Борисов вообще не любит слишком изменять внешность. (Из крайних случаев вспоминается разве что мефистофельская бородка инженера Гарина.) Даже не пришлось «накладывать» или «сбавлять» возраст. И актёру и владельцу бристольского трактира «Подзорная труба» на момент их встречи исполнилось одинаковое число лет – чуть больше пятидесяти. Предпенсионный возраст – самое время для авантюр.
Тут бы актёру и разыграться как следует: вспомнить демонический хохот инженера Гарина – тем более что одноногого Сильвера многие почитают за сущего дьявола, – зажечь в глазах фанатичный блеск, с наслаждением смешать в образе пирата гений и злодейство. Однако первое появление Сильвера-Борисова на экране едва ли не разочаровывает: за нападением своих оболтусов на экипаж сквайра он наблюдает с ярко выраженной меланхолией на лице. Кажется, что сокровища не манят его – ему бы скорее вернуться к молодушке в трактир.
Легко представить, как Сильвер-Борисов командует разграблением захваченного галеона, аккуратно заполняя пиратскую ведомость, или ежедневно управляется за барной стойкой трактира, любезно улыбаясь богатым негоциантам. Труднее вообразить пьяным флибустьером, рвущимся на абордаж (в те времена, когда он был с двумя ногами). В том и сила Борисова-Сильвера, что он избегает прямых стычек и открытых выступлений: до последнего он тянет с бунтом на «Испаньоле», он против штурма форта на острове, и при удобном случае предлагает капитану Смоллетту договориться. И это не просто тактика, это жизненная стратегия. За пересоленной кашей он выносит исторический приговор: другие пираты плохо кончили, потому что спешили.
Одноногий злодей получился у Олега Борисова даже полнокровнее, объёмнее по характеру, чем в том же году им же сыгранный современник из фильма «Остановился поезд». Подумать только! Английский разбойник 18 века привлекательнее советского следователя, – и это в 1982 году на самом пике «застоя». Чем же этот Сильвер так подкупает? Прежде всего, своей кажущейся простотой, тем, что он не по-пиратски обыкновенен. Но кто близко сходятся с этим Сильвером, очень скоро понимают – в нём скрыта опасная глубина.
Спокоен ли Джон Сильвер или взбешён, примирительно-любезен или паясничает, смеётся или раздосадован – этот герой в фильме подан без отстранения, без заигрывания, очень всерьёз. Его мгновенные переходы от кривляния к искренности, от гнева к добродушию завораживают и оставляют в растерянности, восхищают и ошарашивают не только пиратов, но и нередко самих зрителей. Не поймёшь, где он настоящий, во что он верит, как к нему относится. И на чьей бы стороне этот Сильвер ни играл – он везде рассудителен до святой простоты. Не удивительно, что вечно пьяный Флинт, постоянно горланящий «йо-хо-хо, и бутылка рома», боялся своего слишком рассудочного квартирмейстера. Прибавьте сюда умение Сильвера быть со всеми в ровных отношениях – и вот вам портрет «серого кардинала», который умеет ждать, если надо – годами, чтобы в нужный момент метнуть в чью-нибудь голову костыль.
Одноногий Сильвер несколько раз просит у юного Хокинса и доктора Ливси заступиться за него на суде, пытаясь выторговать себе будущее, которое ещё не ясно в чью пользу сложится – пиратов или «хороших джентльменов». На протяжении всего фильма Борисов тщательно выстраивает линию защиты своего героя будто перед судом присяжных-телезрителей. Его герой по природе своей ни зол, ни добр, и не «двуликий Янус», и то, что нередко принимают в нём за раздвоенность и двуличность, притворство и игру – огранённый талантом инстинкт выживания. «И как это ваши мамаши отпустили вас в МОРЕ?! В МОРЕ!» – бросает в лицо притихшим пиратам Сильвер-Борисов – и лик его ужасен: лицо искажено гримасой праведного сарказма. На самом деле пугает другое – то, какой вулканической силой в нём прорвалась Истина. Эта сила повелевает войнами и революциями. Пираты знакомы с ней не понаслышке – так внезапно вскипает штормовая волна на обманчиво спокойном море.
Ни разу Олег Борисов не позволяет зрителям взглянуть на своего героя со стороны. Он будто опасается подставлять спину – в конце концов, именно в спину он получает отравленную стрелу. Не ради ли него – актёра Олега Борисова – постановщики изменили концовку? В романтическом финале повести автор даёт Сильверу бежать, в фильме мы наблюдаем трагическую развязку: главарь пиратов убит «случайной» стрелой из духового ружья Бен Гана. Случайной ли? Каждый раз я гадаю, пересматривая финал.