Я заметил, что постоянно говорю. Я всё время произношу какие-то слова. Я не замолкаю ни на секунду. Нет ни секунды, чтобы я не говорил. Я произвожу столько шума. Столько шума в моей голове. Я постоянно веду внутренний монолог. Я говорю внутри себя. Я подгоняю себя, я хвалю себя, я ругаю себя. Я рассуждаю, я пишу текст, или веду диалог с кем-то в своей голове, и даже даю воображаемое интервью Дудю. Или с кем-нибудь спорю в своей голове. Нечасто. Бывает, я прочитаю чей-нибудь пост и начинаю с ним спорить в своей голове. Я очень часто веду споры в своей голове. С людьми, которые даже не знают об этом – в своей голове. Я так устаю от этого шума в своей голове.
Мне не нравится, как я говорю внутри. Я говорю очень складно и красиво, но мне это не нравится. Я говорю, когда хочу себя оправдать. Когда что-то влезает в мой мир острым углом и нарушает мой покой. И тогда я начинаю говорить. Я говорю с этим острым углом – не влезай в мой мир, не нарушай мой покой. Я пытаюсь подправить свой мир этим диалогом. Я всячески заговариваю этот острый угол, а если этот острый угол сделал я, то я оправдываю себя. Я говорю себе, ну ничего, так бывает, всё будет хорошо. И я нахожу множество причин, почему так бывает и ещё больше – почему всё будет хорошо. А если я облажался, то я постоянно обещаю и виню себя. И говорю, «у, ты больше так не будешь делать. Обещаю так не делать». И снова делаю. Я заговариваюсь и делаю. И вновь успокаиваю. Всё будет хорошо. А если всё уже хорошо, я комментирую и это, вместо того, чтобы наслаждаться. Смотри, как хорошо, комментирую я. И мне уже не хорошо.
Мне не нравится это комментирующее я. Словно кто-то залез внутри меня на трибуну без спросу и взял власть в свои руки. Такой изворотливый политик-врунишка в поношенном пиджачке. Я себя ощущаю другим. Я внутри гораздо сдержаннее и уравновешеннее. А он влияет на мои решения, на мои отношения с другими. Он влезает в самую мою интимную жизнь, и комментирует даже там. Представляете? У него глупые решения. Он всё портит, всё, лишь бы остаться у власти. И я говорю себе «Заткнись!» – бесполезно. Я кричу «Замолкни, кому сказал!» – бесполезно. Я говорю «Пожалуйста, замолчи, я так устал от шума» - бесполезно. Ведь это говорит тот же самый голос. Тот же самый голос.
Всё что сказано мной – сказано им. Тот же самый голос. Он влез в мой рот. Он забрал все слова. Тот же самый голос. Это он озвучил весь этот текст, чтобы выглядеть в моих глазах хорошо. Типа, мы с ним заодно, типа, он тоже против, типа, он и есть я, чтобы я его не выгнал. Он постоянно выделывается перед… кем?
Кто-то же его слушает? Есть же какой-то слушатель?
И тогда я начинаю слушать. Я отступаю назад, в слушателя. В наблюдателя. Я наблюдаю. Как только я начинаю говорить, я отступаю. Я не борюсь – я делаю шаг назад. Тот же самый голос? Шаг назад. В мой покой врывается острый угол? Я просто смотрю на острый угол, на то, как теряется покой, я просто вижу – вот острый угол, вот потерянный покой. Я отступил. И там, откуда, я отступил, наступает тишина. Там где был голос – тишина. Трибуна пуста. Я совершил в себе государственный переворот. Я просто смотрю на мир, где есть и острые углы, и покой. И я молчу. И голос говорит: какая прекрасная тишина! Но я отступаю. Не реагирую.
И только тогда – тишина. И в этой тишине я ощущаю себя таким цельным. Я чувствую каждую свою часть. Только в такой тишине я могу ощутить каждую свою часть. Молчаливую часть. Говорливую часть. И тот говорящий – тоже часть. Это всё – я. Это – я тот же самый голос. И я могу говорить. А могу.
