Себе вовсю не господин, ну а другим товарищ, как ни старется он мир в обратном убедить. И продолжает круглым солнцем аж во сне нещадно мглу палить, в утиль растаскивая тучи свергнутого настроения. Начертано мойрой: у власти трижды ему слыть - не быть. А он, упрямствуя, кладёт очередной фундамент. Ведь частной неомедицине пора людям самоотверженно служить. Себя тешит, что долго, справедливо будет он подобным царством править.
Ему ж без часа пятьдесят, он по дорожке времени одышечно спешит вслед за мозгами-сорванцами. Такой один на всех, он гениальную статью в газету на лету крапает, студентам лекцию ясно проголосит, остепенит врачующим перстом беднягу пациента. В кругу родных он своё чудо-варево вкусит, и в голове еще двенадцать на полмесяца проектов. Господь ему в развитии благоволит, а в бизнес-корпорациях смещает против воли с места.
Он шумный, маленький и шебутной, среди мужчин не блещет внешней оболочкой. Шалит, ребячится, из-за спины хватнет за руку с криком: "Стой!", пугнет собой тебя немножко. В делах амурных он конечно же не преуспел, жирком захваченный, он к псевдосуженой, бренча признание, несется. Белый халат распахнут, на лету свистит плащом, но распрекрасная особа, остудив его, к другому повернется. Простив, не сразу ее позабудет он, на дне души выгравирует её льдистый образ, оставит в памяти он каллиграфию ее лица и в зеркале напротив между прочим подбодрит старого знакомца, дескать переживем и это.
Он одарен без приукрас во всем. Рождает его сердце мудрый слог - он стихотворец, а на холсте кистью он выведет подобно волнам глади гор, как синюю тоску дитя по груди материнской, утопающей в молочном море. На дачи у него цветет диковинный ирис, попурри ягод для домашнего вина он заготовит. С друзьями в разговорах засидится до поздна, а ночью расписную бабочку в свою коллекцию отловит. Он в пухлый рот вольет с усладой марочный коньяк, слегка лимончиком закусит, оценит крепость, аромат и курочки румянистый бочок во след в свое нутро запустит. Покушать вдосталь его стиль, а не каприз, с мангала шашлычок он вам предложит, винцом себя подбодрит, баньку затопит, пречистым дитятком он баиньки себя положит.
Но не всё ладно. Ведь в холостяках в гражданском браке он ходил, брат похоронен, сам детей не нажил. И полный послушания мальчиш, он соглядатаем родителей стоит, на слабое здоровья их ссылаясь. Эдипов комплекс им с отрочества не побежден, отец вне возраста брутален, лишь подсознание ведает, где и когда ему запрещено было желать мать в фазе созревания психики и гениталий. И своим фаллосом не покорял, не покорил он женский род, больше игрой сторонней пары наслаждаясь. И его прана постоянным творчеством текла в заряженном пространстве между матерью анодом и катод-отцом, током на них и замыкаясь.
Хвастливый жизнелюбец от Света, он черпаками карих глаз вберет в себя твое внимание. Оценит в свою честь заслуженную лесть и крылья ангела, сведя лопатки, на спине поправит. И взмоет темпераментно он в небеса - по облакам будет носиться без оглядки, устав, вернется в бренное тело-мешок и, просчитав судьбу, с ней еще поиграет в прятки. Затем присядет одиноко на краю окна, зажжет свечу, ведь вечереет, и сквозь стекло узрит его, её - он свёл этих двоих вчера. Их сексуальный танец и его согреет.
16.04.16г
И. Летящая