В истории Большого Террора для меня остаётся загадкой вот какой вопрос:
А зачем, собственно, следователи выбивали из своих жертв признания в контреволюционной деятельности, работе на иностранные разведки и т.п?
Тратили свое силы, нервы и время, сбивали в кровь собственные кулаки, срывали голос, проводили ночи в непрерывных допросах, вместо того, чтобы пить водку с друзьями или спать с женами?
Что им мешало просто самим, вместо последственного, поставить закорючку внизу листа с чистосердечным признанием, сэкономить время и силы и быстро отчитаться перед начальством о закрытом деле?
Неужели они боялись последующей прокурорской проверки и графологической экспертизы подписи?! Ну это же абсурдно!
Я уверен, что я не первый, который задается этим же вопросом, но как то не встречал объяснений этого парадокса.
P.S. Солженицын считал, что ставилась цель сломить достоинство, вытравить человеческое.
Но сложно предположить, что перед рядовым следователем НКВД ставилась задача сломить 15 достоинств в месяц. С них требовали скорейшего раскрытия и завершения дел. А "вытравление человека" к отчету не подошьешь и в рапорт не внесешь.
Семён КОГАН