Мистер Трикс обвел удовлетворенным взглядом обращенные к нему лица самых выносливых представителей обновленной нации, улыбнулся широкой понимающей улыбкой и воодушевленно продолжил:
– И вот, друзья мои, вам, наконец, предоставлена эта возможность. Я знаю, что передо мной начинающие коллекционеры, но все приходит со временем.
А вы, именно вы, и в этом я нисколечко не сомневаюсь, умеете добиваться своего! Даже невозможного! Кто-нибудь уже отыскал во тьме столетий свои полусгнившие дворянские корни?.. Как бы то ни было, обогащайте свой вкус, украшайте новые жилища, а кроме всего – это достойнейшее употребление вашим нелегким трудом (иногда с риском для жизни!) нажитым капиталам. Фейерверк по такому случаю!
Погасла люстра.
Громыхнул оглушительный залп.
Он вырвался словно из-под полу, и сейчас же повторился еще и еще, отчего все вокруг переполнилось многоцветными, ослепительными огнями, истерическими вскриками и взвизгами.
Если бы не предупредительные слова мистера Трикса, Майя наверняка умерла бы от страха – так все было похоже на эффект произведенного теракта.
Но вот огни снизились, растворились, исчезли, и в зале произошло минутное замешательство.
Майя видела, что кое-кто похлопывает себя по ушам, а кто-то просто держится за голову.
Две дамы в мехах, на ходу шаря в сумочках, пулей вылетели вон. Иные вскакивали, но тут же усаживались опять, не зная, видимо, на что решиться.
Бычий затылок оставался неподвижным. Тонкая шея вытянулась еще больше и голова на ней вертелась по сторонам – видно было, что настроение ее держателя колеблется на грани восхищения и ужаса. В отдалении слышались тяжелые вздохи.
«Петушок» забавно встряхивал взъерошенным хохолком. Соседка слева металлически четко выговорила матерное слово.
Майя глянула вдаль, поверх голов, и обмерла от неожиданного зрелища.
Теперь все пространство подиума было заставлено необыкновенной красоты вещами: ковры и зеркала, канделябры и жирандоли, вазы, настольные приборы, разнообразные принадлежности туалета, и все это перевито сверкающими драгоценностями…
Тем временем мистер Трикс, прохаживаясь скользящей пантомимой между сокровищами, благоговейно касался их, указывал то на одно, то на другое и с грацией классического танцора щедро раздаривал приветственные поклоны.
Майя заметила, что к узорчатому белому поясу его был привешен внушительных размеров пурпурно-красный, расшитый рубинами кошель.
Наконец ноги его в обтягивающих черных штанинах проделали удивительно верткий пируэт, затем последовали, одно за другим, высококлассные антраша, так что вся фигура на какие-то мгновения зависала в воздухе. Но едва башмаки с клювообразными мысами окончательно приземлились, голос хозяина объявил, что начинается уникальная распродажа.
Послышались реплики:
– Вот именно, мы же не на балет сюда пришли…
– Обыкновенное шоу!
– Да простое, как водится, надувательство…
– Им только бы свою звездную пыль в глаза пустить! Вот вам и Европа…
– Да погодите вы… Ничего же еще не ясно…
– Ясно только, что обдерут!
– И по себе не суди, козел…
– Да сам-то ты кто…
Между тем, мистер Трикс снова воцарился за кафедрой. Ничуть не пыжась и вовсе не собираясь тянуть кота за хвост, он просто, но вдохновенно воскликнул:
– Итак, господа, первый стринг: коллекция предметов декоративно-прикладного искусства! Оплата наличными, исключительно в национальной валюте. Доставка вещей и любые издержки за счет фирмы. К услугам вашим мои бессменные ассистенты, Кадмус и Серпентина!
Они возникли, как недавний фейерверк, невесть откуда: он в короткой белой тунике и сандалиях, она, ему подстать, в костюме водяной нимфы, причесанная а-ля Боттичелли. Раскланялись, и застыли в позах готовности к фирменным услугам, возле колонн по разные стороны подиума.
– Маскарад гребаный, – процедила сквозь зубы соседка Майи. Майя промолчала. В Кадмусе она тотчас же узнала услужливого и чувствительного агента, а успевшая переменить наряд Серпентина, она же Тина, в этот миг показалась ей еще прекрасней.
Майя неважно запоминала цифры, трудно соображала в простейших коммерческих операциях. Первые цены она точно не зафиксировала. Ей показалось, что с самого начала торгов в кошелек мистера Трикса полетели тысячи, а потом и десятки тысяч хрустящих банкнот.
Торговались более чем умеренно, и уже через какие-нибудь полчаса около двух дюжин лотов были раскуплены кричаще роскошными дамами из первых рядов: керамическая ваза с танцующими сатирами, алебастровый сосуд с декором, две эмалированные шкатулки, три севрские фарфоровые статуэтки-бисквит, последовательно изображающие фазы опьянения вакханки в объятиях фавна, серебряный поднос с трехглавым драконом, столовый прибор, сервиз, кубки, бокалы, чаши…
Продолжение.