Приведу самые вкусные, на мой взгляд, выдержки беседы с писателями Алексом Хариди (А.Х.) («Дом напротив»), Серафимой Орловой (С.О.) («Голова-жестянка») и Евгением Рудашевским (Е.Р.) («Бессонница») Передаю смысл — что успела законспектировать, поэтому за стопроцентную точность фраз не ручаюсь. Имхо, конспект беседы будет интересен и полезен и писателям, и читателям!
Чем Young Adult (YA) отличается от взрослой литературы?
Е.Р.: в YA-литературе — первый осознанный выбор персонажа, первое столкновение. Во взрослой — переживания по поводу однажды сделанного выбора и дальнейшей жизни. Кроме того, в YA — обязательное примирение и надежда в конце, даже если книжка совсем депрессивная (как пример — «Плюс жизнь» Кристины Гептинг).
С.О.: в YA — важное определяющее первое переживание. А большая литература — то, что может полностью уйти в стиль, эксперимент, герметичную цветущую сложность аудитории толстых журналов. Универсальности (и тиражи, и большая литература) — достичь сложно. Авторы YA протягивают внутри книги напряжение; в историях есть голос, но есть и внутренний нерв, и это помогает молодому читателю проглотить прививку стиля. Эта прививка может его отравить и привить стиль к литературе как таковой. Ощущение стиля будет привито, человек будет охотиться за стилем. Это мостик от литературы для молодых к чисто взрослой литературе.
А.Х.: никогда, кроме молодой взрослости, вы так не полюбите произведения литературы и искусства и не будете так сильно их чувствовать, как когда вам 15. Хорошую книгу YA отличает очень сильное ощущение здесь и сейчас. Когда вы молодой человек, важно чувствовать современность, насущность происходящего. Когда вы молоды, любой вопрос становится вопросом жизни и смерти — даже ссора с другом. А когда пишете для взрослых — нужно нагнетать и нагнетать, просто конфликта дружбы уже недостаточно.
Есть стереотип, что YA должен касаться определённых сложных тем — смерть, разводы, болезнь.
С.О.: с античных времён людей интересовали события, которые потрясают и переворачивают нашу жизнь. Такие события происходят в любом возрасте. Есть вещи яркие, из которых легко создать сюжет. А из полутонов легче делать что-то более взрослое. Поэтому книги YA — с более очевидными признаками конфликта. Работает то, что ярко, что переворачивает сознание. Удар! Книга изменила восприятие мира, закрыл её и пять часов лежал под одеялом.
А.Х.: когда пишем о сложных темах, они могут обострить конфликт. В одной моей книге есть самоубийство. Вопрос из зала: как эта тема воспринимается в Швеции? А.Х.: Вообще не реагируют.
Е.Р.: интересно читать про преодоление, про конфликт. Мы читаем, чтобы преодолевать что-то вместе с героем, приходить к каким-то осознаниям. А радоваться жизни можно и без книжек.
Для YA важно чувство здесь и сейчас — согласны?
Е.Р.: здесь и сейчас может восприниматься по-разному. Это может быть момент, когда человек впервые начинает жить, точка бифуркации, первый выбор, от которого зависит дальнейшая жизнь. Первый серьёзный выбор, который позволяет вырваться из общей рутины — школа-институт-работа…
С.О.: скоро в книгах миддл-грейд — для среднего школьного возраста — читатель начнёт искать более тонкое. Но не за счёт сюжета, а за счёт стиля, некоего второго поэтического дна. Если автору такое удаётся, возникают такие книги, как «Питер Пэн».
Что важнее в YA: удовольствие или качество текста с литературной точки зрения?
А.Х.: я бы не искал в этом противоречия. В YA сюжет играет важную роль, там должно быть напряжение, эта литература говорит об идентичности, поиске себя — и для этого нужен конфликт, возможно, гиперболизированный.
С.О.: толстые журналы — место мутации: сложные эксперименты, стили, поиск истины… Поле, где в академической среде идёт эволюция. На рынке соблюсти баланс между интересным и качественным сложно. Но должно быть приятно читать, даже если это 30+, 40+.
Е.Р.: нет книг интересных и неинтересных. Есть книги, которые читают и которые не читают. Если книгу прочитал хоть один читатель, значит, в ней есть какой-то интерес. Если автор попытается заранее сделать книгу интересной исходя из предположений какого-то умозрительного читателя — это будет подстройка. Тут вопрос — говорить про атмосферу, рассказывать историю или подстраиваться.
Книга конкурирует с другими видами развлечений. Как YA адаптируется к этому?
Е.Р.: кино, компьютерная игра — это тоже текст, просто текст в разных форматах. Майн Рид, Жюль Верн — им приходилось подробно описывать многие детали, чтобы читатель мог представить то, о чём они говорят. Но сейчас у читателей и авторов уже есть картинка в голове (в том числе за счёт кинематографа), и достаточно дать какие-то тезисы. Сказали «вампир» — и у читателя уже десятки вариантов, выбирай любого. Так что кино и другие средства упрощают восприятие.
С.О.: до того, чтобы подростковые книги стали экранизировать, путь далёкий. В театре с этим получше: подростковые книги охотнее ставят на сцене, чем подростковые пьесы. Читающий человек — это излом, определённая структура личности. (Е.Р.) Как и писатель — это вообще нездоровый человек.
А.Х.: когда мы читаем и смотрим телевизор, мы используем разные мышцы. Когда смотрим телевизор, то тратим калорий меньше, чем если бы просто смотрели в стену. Театр или фильм мы смотрим снаружи. А когда человек читает книгу, он проделывает определённую работу, смотрит внутри, становится человеком, о котором читает. Это особый мускул, который, мне кажется, опасно развивать.
Доля автобиографичности в текстах
Е.Р.: здоровый человек не будет заниматься писательством. Работа с персонажами — элемент шизофрении. Каждый персонаж — это ты или тот, кем ты мог бы быть, вне зависимости от того, кого ты описываешь — преступник или мудрец, грабитель или насильник… Кто-то, кем ты мог бы быть, родись ты в других обстоятельствах. Так складывается приятное общение с персонажами. Если это не так — ты не сможешь героя описать, это будет сочетание искусственных слов. Всё, что происходит, — кривое зеркало, в котором отражается твоя биография и то, какой она могла бы быть. Но это знает автор, а читатель только наслаждается (или не наслаждается) результатом.
С.О.: многое из реальности, воспоминания, переживания. Драматурги постоянно что-нибудь тащат в свой текст. Есть абсолютно документальные куски. Образы, переживания, характеры иногда претерпевают алхимические изменения. Я искала выходы из своей ситуации, и нашла единственно доступный способ — начала писать. Туда я с 11 лет сбегала от всего, что было вокруг.
А.Х.: я даю персонажам имена тех людей, которым хочу отомстить. Я стараюсь вжиться в шкуру героя, которого пишу, и в каждом есть что-то от меня.
Отношение к критике
Е.Р.: коротко и по сути — критика важна, нужна, любая реакция лучше молчания. Но я ещё из того поколения, которое гораздо больше мотивирует всё негативное. В начале работы, когда много сил и только первые главы — я могу себя подбадривать, вспоминая хорошие отзывы. Когда к концу двухмесячного запоя сил меньше и меньше, когда идёшь на одних волевых, — помогают отрицательные отзывы. Некоторые куски из них я помню наизусть. Когда становится совсем плохо — повторяю их себе, и это очень бодрит, настраивает и мотивирует.
С.О.: профессиональная аудитория рада разнести автора, и этого надо ждать. Когда автор-драматург видит своё произведение на сцене, он в 90% испытывает стыд, даже если это хорошо. И потом он воспринимает критику адекватно.
А.Х.: всё неоднозначно. Если рецензент прочитал и понял мою книгу, критика меня не сильно задевает. Но если человек не прочитал или не понял, а критикует, — я выхожу из себя.
Отдельной строкой рекомендации:
- ярмарка КРЯКК в Красноярске — классное литературное мероприятие, которое хотелось бы как-нибудь посетить;
- литфорум в Ульяновске — место, где тоже много классных мероприятий для писателей;
- почитать — Евгения Басова, Эдуард Веркин, Мария Ботева.
- посмотреть — «Тряпичный союз», «Аритмия»;
- где найти классные книжки YA: видеоблог Дмитрия Гасина, подкаст «Ковен Дур», сайт «Папмамбук», паблики издательств (Абрикобукс, Розовый жираф, Самокат, КомпасГид), телеграм-канал «Книгочервивость», инстаграм Леры Мартьяновой «Книжка-мартышка», инстаграм Оли Вишиной.
За паблик-ток и возможность поучаствовать в нём спасибо издательству «КомпасГид», Creative writing school и Библиотеке-читальне им. И.С. Тургенева. Это был клёвый и познавательный вечер вторника с большим багажом на подумать.