Один день, сменял другой. Ночи становились все длиннее. Погода была еще по настоящему летней. Быт в доме на озере потихоньку наладился, Лара готовила еду и прибиралась. Яков с Иваном помогали по хозяйству и ставили сети на озере, приносившие не мало свежей рыбы. Монро то и дело приносил с охоты дичь. Яков стал членом какого-то клуба, он про него не рассказывал, но периодически после работы и в выходные уходил на собрания. Тогда Лара и Иван оставались наедине. Он очень привязался к красивой черноволосой девушке, они частенько молча смотрели на звезды обнявшись, каждый из них хотел рассказать другому свою историю, но не знал с чего начать. Ивану было тепло и уютно рядом с Ларой, каждый раз возвращаясь с работы он думал о только о том, как хочет просто прикоснуться к ней, провести рукой по шелковистым волосам, произнести ее имя.
Бывало, по выходным все вчетвером выбирались в Фюрх, ходили в парки, где на открытых сценах выступали поэты и музыканты. Ближе к вечеру, когда зажигались фонари, а народу у подмостков собиралось достаточно много, одна за одной до самой поздней ночи шли театральные постановки.
Иван с Яковом продолжали работать на Адмиралтейской Верфи. Это была тяжелая работа, к рабочим относились совершенно нечеловечески. Периодически, в течении дня накидывали дополнительные неоплачиваемые работы, а тех, кто возражал лишали оплаты или избивали до полусмерти. Иван сделал вывод, что администрация относилась к рабочим хуже, чем рабам, поскольку раб - был ценным имуществом для хозяина, губить которое было по меньшей мере не выгодно. На верфи, здоровье и жизнь рабочего не имели никакой ценности, поскольку на смену одному тут же найдут другого. Никаких договор, никакой техники безопасности, только список работ по нарядам на большой меловой доске.
Однажды произошел очень неприятный случай, который поразил Ивана. Он с Яковом крутил штурвал у входа в цех. Вдруг раздался шум и скрежет, - оказалось это развалился связанный штабель, похоронив под собой одного из бедолаг. Группа рабочих немедленно разгребла завал, его достали, он умирал. Вокруг собралась толпа, кто-то делал носилки. В это время в цех, на площадку, находящуюся на возвышении, вышел богато одетый человек в высоком цилиндре. Он был упитан, его длинные усы и борода были очень ухоженными. Толстяк был похож на карикатурного чиновника, сделал для себя вывод Иван, но было в нем еще что-то, - что-то до боли знакомое.
- Попрошу вас немедленно вернуться к работе! - произнес он и погладил себя за ус.
Иван вздрогнул от звука его голоса, он узнал его, - это был Антон.
- Любезный господин, ведь человека задавило. Требуется помочь. - обратился один из рабочих, парень лет восемнадцати
- Посмотрите на себя, какие же вы люди - рвань одна. Он не жилец, оставьте тело, его вскоре уберут. Я больше предупреждать не стану, у вас есть работа. Будьте любезны ее выполнять.
Антон достал из бокового кармана золотые на цепочке часы, посмотрел на них и защелкнул. Толпа недовольно гудела и стояла на месте.
- Но пресветлый господин, он еще дышит. Будьте милосердны! - все тот же рабочий, встал на колени и в мольбе поднял руки обращаясь к цилиндру.
Толстяк на мгновение застыл, недоумевая от произошедшего. Затем спокойным, медленным движением вынул из кобуры, закрепленной на поясе серебристый револьвер с длинным стволом и так же неторопливо прицелившись выстрелил пареньку в голову. Тот упал замертво, напоследок забрызгав несколько человек кровью и содержимым черепа. Произошедшее незамедлительно произвело эффект разорвавшейся бомбы. Рабочие, толкаясь и сбивая друг друга с ног, кинулись каждый к своему рабочему месту. Иван застыл, как вкопанный, он не мог поверить в произошедшее. К нему подбежал Яков и растолкал его.
- Пошли скорее, чего застыл как изваяние!?
Это было по-настоящему жутко и страшно, совсем рядом и происходило с ним, но деваться было некуда, им нужны были деньги.
Его никак не покидала мысль о том, что его друг так цинично и хладнокровно убил человека. Скорее всего это был не он, просто похож - успокаивал себя Иван.
Через несколько недель, после этого инцидента Яков с Иваном по просьбе одного из мастеров остались на дополнительные работы в цеху и проработали практически до полночи. Возвращаться домой не имело никакого смысла, и они решили расположится за штабелями в цеху. Тут к ним подошел один из рабочих с которым они трудились, знакомый Якова по имени Осип. Предложил пойти к нему в барак, выпить чаю и поспать хотя бы в тепле на матрасе, а не на жестком дереве. Они согласились.
Пока Яков правил повозку по переулочкам, Иван осматривался по сторонам и сделал вывод, что Фюрх - это не только живописные парки, изысканные филармонии и храмы. В нем есть трущобы, вонючие и грязные с горами мусора, который никто не вывозит. Покосившиеся деревянные дома без окон, какие - то навесы напоминающие палатки, под которыми на открытом воздухе спали люди. Из ливневых колодцев непрерывным потоком вздымались клубы едкого и удушливо тяжелого пара. Они проезжали мимо жутких кабаков, рядом с которыми стояли полунагие пьяные вдрызг малолетние проститутки, из подворотен то и дело доносились звуки драк и стоны.
Ивану было не по себе, сидя в повозке, одну из рук он положил на ручку топора, как нельзя кстати завалявшегося в телеге.
- Не дрейфь парниша!
Обратился к нему Осип и похлопав по плечу продолжил
- Глинный перевал! Эх, три девятки два валета. Может девочку хочешь? Щас позовем. Небось холодному одному то спать будет?! А?
Он засмеялся
- Вы я вижу люди при деньгах!
Ивану очень не нравился этот человек, он успел разглядеть вблизи его руки и голые по колено в изодранных штанах ноги, - они были покрыты татуировками. Ивана подрывало попросить Якова остановить телегу и под предлогом сходить по нужде, рассказать ему о том, что их спутник - бандюга, что как только представится случай, он ограбит их. Останавливаться в таком месте, как Глинный перевал не хотелось, и он решил подождать, до места.
Повозка подъехала к одному их одноэтажных длинных домов без окон, когда они въехали во двор залаяли собаки.
- шшш... шшш... поганые! Свои! - прошипел Осип и собаки притихли.
Лошадь отвязали от телеги и завели под навес. Заметив недружелюбный взгляд Ивана, Осип осклабился и сказал куда-то в сторону темной подворотни.
- Говорю, не переживай за имущество. Соломинки никто не возьмет. Слово даю, а нет так хоть меня самого на нож поставьте!
Иван взглянул на Якова, того, казалось, ничего не тревожило.
- Заходите гости дорогие, только потише.
Иван прошел в дверь и попал в тамбур, в нос ему ударила удушливая вонь прелой одежды, пота, разлагающихся остатков еды и тяжелых болезней. Барак был полностью забит спящими людьми. Стариками, подростками, матерями с детьми.
- Проходите, проходите. Чего встали?! Вон там в уголочке два матраса, там и падайте. Не нужны больше койки то владельцам. Чахотка, эх мать ее...
Он сплюнул и завалился на свободное место неподалеку.
Когда они улеглись Иван одернул Якова, который, по-видимому, уже начал засыпать, отвернувшись лицом к стене.
- пойдем покурим?
- какое покурим, ночь на дворе. Люди спят?
- Разговор есть!
- Черт с тобой пойдем, не выспимся ведь!
Они тихонько, почти на цыпочках прошли к входной двери, аккуратно открыли ее и вышли на свежий воздух. Какой это был дивный воздух, после вони барака Иван не мог надышаться. Он достал сигарету и подошел к ближайшему дереву, чтобы облегчиться.
- Говори, чего не так? Что тебя мучает
- Спутник наш, мне кажется, он бандит
- Да, и что из этого?
- Яков, а ты не думаешь, что, когда мы проснемся с утра у нас, не будет ни лошади, ни повозки?
- Совершенно исключено!
- Почему?
- Потому что спутник наш не простой бандит. Я еще на работе подметил, все никак в толк взять не мог, чего он в цехе делает. Видел у него на руке татуировки?! Не простые татуировки.
- То есть ты говоришь...
- Да, я не знаю Вань откуда ты родом, но у нас так принято, что, если уж человек тебя в гости пригласил, он отвечает за тебя и твое имущество. Если у нас чего-нибудь украдут или еще чего сделают, его свои же потом сожрут. К тому же, повозку нашу уже подметили, нас вели от самой "преисподней", вот как ты думаешь про нож то он зачем сказал? Это не тебе он... Предупредил, понимаешь? Это Глинный. Ладно, заговорились мы с тобой скоро уже светать начнет, сегодня спи спокойно, бойся только вшей да гнид.
Яков расхохотался.
Осень вошла в свои права, с деревьев облетала листва и чувствовалось скорое приближение зимы. День становился все короче, а ночи все холоднее. На чердаке одного из типичных трехэтажных домов на Литейном в деревянном инвалидном кресле сидела худая, похожая на скелет девочка двенадцати лет. Помещение чердака представляло собой небольшую прямоугольную комнатку с двумя кроватями, письменный стол и шкаф с потрёпанными книжками.
Девочку звали Лиза, ее родителям, ухаживающим за ней, приходилось непросто, у нее с детства болели ноги, и она не могла ходить. Когда Лиза была еще совсем маленькой, ее отец - проектировщик механизмов в компании Штайнеров продал свою просторную двухкомнатную квартиру на Котельническом тракте и взял кредит в банке, для того чтобы заплатить лечащим врачам, но ничего не помогало. Когда ей было девять они, вместе с мамой и папой переехали жить на тесный чердачок в Литейном. Родители очень любили Лизу. Частенько, когда они уходили на работу ранним утром, она рыдала и винила себя в том, что стала такой обузой для родителей. Но наступал вечер, сначала приходила мать, потом отец и они, собравшись вместе за столом ужинали, а затем читали вслух удивительные книги, про похождения отважных морских капитанов, про драконов и рыцарей, затем мама укладывала Лизу в кровать и печаль отступала.
Один раз на неделе - в воскресенье, когда родители были выходные они все вместе гуляли по парку, отец вез Лизу в кресле каталке, ей порой становилось не по себе от сочувствующих взглядов прохожих, тогда он подбадривал ее. Говорил, что всем людям в этом мире дана своя толика счастья и несчастья, что ненастье следует переждать как, бурю или шторм, а в хорошую погоду поднять паруса и лететь с попутным ветром вдаль, навстречу приключениям.
- Папочка, но я же никогда не смогу ходить!
Порой говорила Лиза, виновато отпуская глаза в пол
- Абсолютный вздор! Ты сильная девочка, я тебе обещаю мы найдем лекарство. Не грусти, мы с мамой всегда будем с тобой!
Отвечал отец, обнимал ее и подняв на руки закидывал к себе на плечи, они оставляли коляску за одной из лавочек с сахарной ватой и продолжали прогулку.
Школ для девочек в Фюрхе было совсем не много, а обучение стоило баснословных денег, поэтому мать занималась образованием Лизы сама в той мере, в которой могла это сделать, работая с утра до вечера. Она научила ее читать и считать, уходя на работу оставляла задания. Лиза все старательно выполняла, а затем перечитывала романы, которые знала почти наизусть.
Как-то вечером в их комнатку постучали, несколько людей что-то настойчиво требовали от отца, он им объяснял, просил дать немного времени, они молчали, а затем один их них ударил его в лицо. Лиза впервые в тот момент ощутила страх, не столько свой, сколько матери, которая закрыла Лизу своим телом и дрожала, затем, когда незнакомцы ушли, кинулась к отцу и зарыдала.
Люди приходили снова и снова, но больше отца не били. Лиза спрашивала перед сном тихонько шепча на ушко маме
- Почему они не оставят нас в покое? У нас же нечего брать?
- Не беспокойся милая, мы что-нибудь придумаем. Оставь дурные мысли, засыпай.
Голос мамы звучал неуверенно, и Лиза понимала, что дело плохо. В доме поселился страх, он заползал вместе со сквозняком из-под проема входной двери. Отец то и дело приходил пьяный, вечерние ужины сократились только до приема пищи, после он не слова не говоря ложился спать. Мать, бледная с мешками под глазами садилась заниматься с Лизой, но ее глаза сами собой смыкались, она засыпала за столом.
- Давай завтра милая, у меня нет сил.
Лиза иногда ее спрашивала
- Мам, это все из-за меня?
Мать обнимала ее, гладила рукой по голове
- Глупенькая, нет. Ты мое сокровище
Целовала ее и укладывала спать, но Лиза частенько слышала, как она рыдает по ночам уткнувшись в подушку.
Прошло какое-то время, отец то и дело не приходил ночевать домой, а когда появлялся был абсолютно невменяем. Однажды он вообще пропал. Но люди, требовавшие расчет, все равно не перестали заходить к ним на чердак, теперь они требовали деньги от мамы. Она плакала и умоляла их, но ничего не помогало.
Около недели назад ушла на работу и не вернулась мама Лизы. Такого не случалось никогда. Когда она не вернулась на второй день Лиза поняла, что случилось что-то страшное. Она пыталась выйти из комнаты, подползла к двери попыталась открыть, но ничего не вышло - дверь была заперта. Тогда Лиза стала кричать, но никто не пришел к ней на помощь. Она сидела и смотрела в окно. Утром и вечером звонили колокола, зажигались фонарные столбы, в доме напротив в окнах она видела людей, по мокрым от дождя улицам изредка проезжали конные экипажи. Лиза в отчаянье стучала в стекло, кричала и махала им руками. Город жил и днем, и ночью, но до нее никому не было никакого дела. Голод и отчаянье овладели девочкой, а по ночам вокруг нее ходили страшные тени.
На седьмой день она в отчаянии выбила окно, кинув в него изо всех сил толстый и тяжелый том с полки. Лиза пыталась позвать на помощь кричать, но совсем ослабла и охрипла, ее никто не слышал.
Больше надежды не было, она подъехала на своем кресле к окошку из последних сил схватилась за его край обрезав руки битым стеклом и перевалилась через подоконник.
- Лови!
Прокричал Яков, но Иван мгновением раньше успел бросится к падающему из окна ребенку. Прежде чем он успел поймать, тело со всего маха ударилось об жестяную крышу крыльца, слегка погнув ее. Ребенок -девочка была без сознания. Проверив пульс, Иван закричал на Якова
- Повозку скорее!
Яков большими скачками убежал в переулок. Иван прислонился ухом к ее груди и понял, что она дышит. Осмотрев и не выявив серьезных травм, он попробовал привести девочку в сознание, но ничего не выходило. Похоже она была сильно истощена.
Иван, держал ребенка на руках и стал звать на помощь, но улочка была пуста, никто не отзывался. Лишь в одном из окон чуть отдернулась занавеска и тут же закрылась обратно, он не смог разглядеть даже очертаний лица.
Вскоре стуча копытами по каменке к ним, подъехал Яков на старенькой телеге, ловко остановившись перед Иваном. Они уложили девочку на мягкое сухое сено, Иван свернул и подсунул ей под голову свой пиджак.
- Все правильно, чтоб не тошнило. Поехали, тут недалеко!
Яков вскочил на повозку, резким уверенным движением дернул за поводья, и телега на всем скаку понеслась узкими улочками Литейного по пути распугивая дремлющих котов и лающих на них собак.
- Больница не может принять в срочном порядке девочку, все врачи заняты. Вам придется подождать.
Молвила безучастным голосом в приемном отделении грузная дама с бесцветными глазами и оранжевыми волосами. Иван уже добрых пять минут пытался добиться приема, он отошел от стойки приемного отделения.
- Иван - позвал его Яков - Есть идея!
- Какая?
- Нас все равно до утра никто не примет, если только...
- Если только что? Говори же!
- Если только мы не заплатим за прием
- Отлично! Хорошая идея, только вот где мы с тобой денег то возьмем?!
- Не беспокойся, я не первый раз в этом городе. Здесь неподалеку клуб, членом которого я с недавних пор состою. Надеюсь, что мои товарищи одолжат монет на благое дело. Подожди, я мигом.
После того, как за прием было заплачено живыми деньгами они втроем зашли в кабинет. Худенький высокий врач в белом халате уже готовил стойку с разными составами для капельниц, протирал спиртом иглы. В кабинете, несмотря на ночь и прохладу, были настежь открыты окна.
- Проходите, проходите Господа. Укладывайте девочку на кушетку.
Спокойным неторопливым голосом произнес он и указал рукой на деревянную жесткую койку. После того как они аккуратно уложили ребенка, доктор осмотрел ее и поставил капельницу. Затем сел за стол, и стал писать.
- Так, значит вы говорите она выпала из окна?
- Да, господин доктор!
Ответил Яков, и почесал затылок.
Перо зачиркало по желтой плотной бумаге.
- На лицо следы сильного истощения, девочка очень давно не ела.
- Мы ...
Яков попытался вставить свое объяснение, но доктор прервал его
- Это платный прием и совершенно не мое дело, извольте не посвящать меня в детали. Значит девочка выпала с четвертого этажа? - Это чудо что она не получила переломов. Возможно сотрясение мозга, но сейчас об этом рано говорить. Через пару минут она придет в сознание, и я ее осмотрю. Пока лекарство действует, господа могут выйти покурить мне нужно заполнить бумаги.
Яков кивнул и потащил за рукав Ивана, совершенно не желавшего уходить.
Когда они вышли на улицу за окном был поздний вечер, свет редких фонарей освящал уходящие в темноту улочки. Поверх крыш домов развевался дым печных труб. После больничной вони, воздух казался чистым и свежим с приятным, еле уловимым запахом горящих в печке дров.
- Это даже хорошо, что мы заплатили. Теперь господин доктор не вызовет наряд.
Иван посмотрел на Якова, затянулся и спросил
- А почему он должен вызвать наряд?
- Очень просто, ребенок без документов с травмами и сильным истощением. Девочка не совсем плохо одета - значит не нищенка с Глинки, скорее всего горожанка, следовательно, ему, как лечащему врачу по закону в случаях подозрения на жестокое обращение с ребенком полагается вызвать жандарма.
- А что, если бы эта девочка была нищенкой с Глинки?
- Да ничего, как только бы увидели. Вызвали конный наряд и увезли обратно в Ильинские трущобы там бы и оставили умирать. Никому нет дела до тех людей, их никто не считает. Умрет один или сотня, какая разница. В трущобах Глинного каждый день рождается и умирает множество народу. Нищета на каждом углу, болезни, попрошайничество, проституция. Там обосновалась почти вся преступность в городе - картежные шулера, воры всех мастей, бывшие узники, беглые каторжники, деловые.
- Яков слушай. Доктор вылечит девочку, а дальше, что мы будем делать? У нее, наверное, есть родители, нам бы их найти.
- Эх, Вань. Как говорит господин доктор ребенок не ел почти неделю. Что за родители позволят такому случится?! Я, конечно, зайду завтра в тот дом, поспрашиваю людей, если ничего не выясню попрошу оказать содействие в поисках родителей девочки своих товарищей, но сегодня она поедет с нами. Думаю, Лара очень ей обрадуется.
- Очень, верно, мой друг.
Тут Иван осекся, он в первый раз назвал Якова другом. Ему нравился этот бородатый словоохотливый мужик, с недюжинной силой. Когда было не по себе он находил нужные слова и все становилось на свои места.
Когда они зашли в кабинет, доктор уже сидел на невысоком стульчике рядом с койкой и пытался поговорить с девочкой, расспрашивал ее, поднимал веки и рассматривал зрачки. Стараясь не мешать работе специалиста Яков с Иваном, тихонько уселись на стулья у письменного стола. Девочка молчала, не отвечая ни на один вопрос. Доктор подошел к белому грубо сколоченному ящику и взял оттуда небольшой сверток с инструментами. Раскатав его по столу, он вытащил из кармашка небольшой молоточек и что-то похожее на короткую спицу с деревянной ручкой. Он приподнял длинную серую юбку девочки и приложил боек молоточка под коленную чашечку, ноги ребенка были ужасно худыми и выглядели немного жутко, казалось, на них вообще нет мышц, одни кости, обтянутые кожей, было очевидно, что девочка серьезно больна, скорее всего с рождения.
- Что ни будь чувствуешь?
Девочка помотала головой
- Это у тебя уже давно?
Девочка кивнула
Доктор вздохнул, собрал инструменты и убрал их назад в сверток, повернулся к Якову и Ивану
- Что я вам могу сказать господа?! При падении девочка получила несколько незначительных ушибов, совершенно не опасных. Гораздо опаснее то, что она не ела практически неделю и очень сильно истощена. Я поставил капельницу с восстанавливающим составом, так что теперь все будет в порядке. Я дам вам с собой несколько микстур и настоев, напишу, когда и что принимать. Несколько дней не давайте девочке много есть, голодание очень опасно, некоторое время еда для организма будет как яд. Неделю не кормите ребенка твердой пищей, желательно молоко и бульоны. По поводу ног девочки... У меня есть знакомый специалист по неврологии, советую обратиться к нему я дам вам визитку.
Они вернулись в дом у озера глубокой ночью. Заслышав скрип телеги их вышла встречать заспанная Лара. Увидев ребенка, она на секунду застыла на месте, затем побежала открывать калитку.
Иван уложил сонную девочку в кровать, в комнату рядом с Ларой. Затем, собравшись за столом, они рассказали о том, что произошло. Лара внимательно слушала, затем резюмировала
- Вы молодцы, все правильно сделали.
После чего Лара отправила мужчин спать, а сама взяла желтый листок и бутылочки с микстурами, внимательно все прочитала. Поднявшись на второй этаж, она зашла к девочке и увидела, что та не спит. Лара аккуратно присела на край постели и спросила.
- Можно мне с тобой немножко посидеть?
Девочка внимательно оглядела ее и кивнула. Лара поставила бутылочки на стол, спросила
- Здравствуй милая! Как тебя зовут? Меня Лара
Девочка ничего не ответила, она сидела на своей постели опустив глаза в пол
- Ты можешь не боятся, здесь безопасно. Я никому не дам тебя обидеть.
Девочка на мгновение подняла глаза и посмотрела в лицо Лары.
- Вот и хорошо. Давай я расскажу тебе одну историю, которая случилась совсем недавно, на берегу вот этого озера, за окном.
Девочка подняла голову и посмотрела за окно. Звездная ночь, на чистой глади озера серебристая лунная дорожка, а за озером темный лес.
- Жил был на берегу озера лягушонок, когда был день он прыгал в траве около берега и ловил мух, когда было жарко купался в теплой воде, а когда наступала ночь спал в своей лягушачье норке. А в самой глубокой яме озера жил сом, который хотел съесть лягушонка. И так и этак пыталась перехитрить его громадная рыбина, зазывала заманивала, притаившись в камыше создавала воронки пытаясь засосать его в своей огромный рот, но лягушонок был умный и не поддавался. Однажды, целый месяц шел дождь и озеро разлилось, затопив норку лягушонка. Коварный сом вылез из своей ямы и хотел схватить лягушонка, но попав на мелководье застрял в рыбацкой сети. День прошел, второй пошел заплакал сом и стал просить лягушонка о помощи. Позвал Лягушонок своих друзей и высвободил рыбину из ловушки, с тех пор и подружился сом с лягушонком и стали они лучшими друзьями. Вместе играли у берега. Шло время и как-то раз лягушонок встретил свою любовь. Все меньше стал он общаться со своим другом, а потом и вовсе позабыл. Отстроил себе нору, появились у него детишки - головастики. В то время на озеро стал ходить дрянной мальчишка, он ловил головастиков своим сачком. Сидит наш лягушонок на берегу пригорюнился, и тут подплывает к нему друг его забытый. Рассказал лягушонок ему свою беду, рыбина пообещала помочь. Подкараулил сом мальчишку, когда тот сачком детишек лягушонкиных вылавливал, как показал свою здоровенную морду из-под воды, как открыл свою пасть
Лара показала, как делала рыбина, девочка хихикнула и пододвинулась совсем близко к ней.
- С тех пор мальчишка никогда больше на то озеро не ходил, а сом стал желанным гостем в доме лягушонка.
Девочка обняла руку Лары и прижалась к ней, тихонько произнесла.
- Меня зовут Лиза, не уходи пожалуйста. Я не хочу оставаться одна
Лара взглянула на нее, погладила ее по голове, аккуратно приподняла маленькую головку за подбородок и посмотрела прямо в глаза
- Я никуда не уйду
Она уложила девочку, прикрыла одеялом, а сама легла рядом обняв ее.