Сергей Петрович, дядя Саня — мой родственник по отцовской линии. Он живёт в С***. Работает на вырубках в С*** области. Удивительная у него работа. Вот его рассказ.
—Леса полно, бери — не хочу. Мы по неделям на вырубке живём, туда-сюда не наездишься. Я, считай, всю лето на вырубке, а летом вахтой. Кто в лесу подолгу живёт, знает: в лесу всякое водится. Я в чертей и леших не очень-то верю, только по пьяне и видал, хе-хе!.. Но на вырубке ни-ни, сухой закон, инструмент больно уж дорогой. Так вот, о чём я?..
Есть чёрные рубщики. Ну, мы их, конечно, не трогаем. Они то тут, то там деляночки свои устраивают, пару сотен кубов возьмут, потом в другом месте ещё парочку. Как, блин, паразиты. Но на то лесники есть. Но однажды вот чё было.
О лесе... У меня палец ещё нарывал в тот год, замучился мазь покупать. Не знаю, что говорить... Короче, звали мы его чувище. Не чуДище, а чуВище, это не я придумал, это до меня. Короче, там, на взгорочке песочной посадки еловые. Мы-то лес валим, а после придут — содют. Иногда заедешь на трёхлетнюю свою же вырубку. а там лес уже заново стоит. И вот ходила эта чувище в посадки по ночам, слышим "чув-чув". Особенно любит ельник, все верхушки обглодает.
Лесники приезжали, "Лось", — говорят. Ходили-искали, ничего не нашли. Нас подозревали, что мы лося сожрали, но мы ни при чём, больно надо по лесу за лосями бегать. А ходила именно эта чувище. Один, Захарыч, он тоже вахтой ездил, как я, он рассказывал: похожа на человеческую женщину, только волосатая.
Не веришь?
Однажды мы её чуть не поймали! Да! А ты не верил.
Я ночью проснулся, а вокруг вагончика ходит кто-то. Выскочил в чём спал, чуть ли не в одних трусах, прихватил ножик только со стола, мало ли. А оно в лес убежало. Огромное! Я не стал наших будить — чего зря кипешить, мужики спят, завтра на мороз работать. Убежала же! Но сам долго уснуть не мог, курил перед дверью, только бушлат накинул. И было у меня чувство, ну, как бывает, знаешь: как будто смотрит кто из лесу. На утро рассказал мужикам. Осмотрелись, следы непонятные в снегу, как "лапы" экскаватора. Бутылку раздавила. Не, не нашу, чёрных, мы ж не пьём, у нас как-то оказалась.
Во дела!
Позвонили главным: чё делать-то? Нас на смех, сказали, денег не заплатим, уволим, если бухать будем. Бугор и так, и так. Говорит: надо самим разбираться, значит.
Грешили на чёрных. До того мы их не трогали, но оборзели! Пошли: а они съехали! Пока лесники тут тёрлись, они лавочку-то прикрыли и вместе с техникой по-тихому свалили.
А нам работать надо, у нас это... ну, подряд.
Я тоже не верил.
Автор собирает книгу: учтите все заинтересованные
или сюда 4276 4800 1537 0342 (СБ,VISA)
Стали работать. Бугор у нас нормальный, всё решил. Говорит: сами справимся, прогоним её. Я вызвался первым в ночь идти сторожить. И Захарыч этот со мной. Интересно же: баба огромная в лесу живёт. Её бы в в науку. Но страшно, сроду такого не бывало, двадцать пять лет тружусь, не слыхал. А, с другой стороны, живёт она и живёт — ёлки жуёт, никого не трогает. Ёлки ещё вырастут.
Говорю, как есть, и она приходила! Всё как в первый раз: звук в посадках "чув-чув", ветки трещат, дышит кто-то большой в темноте. Но ночью-то в лесу темно, ни черта не видно, свети не свети: метров на шесть, дальше не пробьёшь, прожектора нужны, а откуда у нас. Шумнём — она уходит. и чего её к нам тянет — будто ёлок больше в лесу нет!
Стали каждую ночь по-двое дежурить. На третий день.
Всю ночь не спали, байки травили. Захарыч мне про чувище — чувище дикое, чувище браконьеров жрёт в тайге... Я ему про семью, про дом... Нам работать надо, семьи кормить, а мы какой-то... хвоей занимаемся! И ещё сожрать могут! Слышу: в лесу кто-то ходит. Будим своих, бежим в посадки. Я пилу схватил! А чё? А вдруг она на самом деле людоед? Откуда она знает, браконьеры мы или чё...
Но в посадках уже никого. Луна светит, холодно. Поплелись до дому, эх, работы завтра никакой!
Вдруг крик такой под лесом, ну, убивают кого-то! Так страшно! Свои-то все здесь, а кто орёт? И со стороны чёрных рубщиков, вроде бы. Бугор сразу говорит: бежим, сейчас всё выясним. Говорю ж, мужик нормальный.
Я со своей пилой первый, как в армейке. Я с пулемётом служил, блин, даже молодость вспомнил. Бегём. а спереди крики, вопли. Мож, и не бежать — думаю, но вместе со всеми даже как-то и не страшно почти. Даже хромать перестал — не до того стало.
Орут, зовут на помощь. Слышу, пила работает, стрекочет. Бежим ещё быстрее, ломимся через посадки.
Прибегаем... И вот тут, племяш, мне поплохело. Всё разбросано. Кровища везде. Побоище, прямо. И никого. Их там человек шесть было мужиков. Машина их стоит, лесовоз из "Зила" старого переделанный наспех. Дверка открыта, в кабине... Не буду я описывать, что стало с тем, кто... ну... был. В общем, не уехал — на педали нечем жать... Выронил я тогда свою пилу прямо в снег и — блевать... Никогда, ни с какого перепою так не выворачивало, брат... Пахнет ещё вокруг так...
Мы собрались все в кучу. Ночь, побоище, мы посреди леса, ни до куда не добежишь, кому звонить? Шерсть на затылке встаёт. Бугор — вот мужик! — говорит: тикать нам надо на стоянку и ментов вызывать, ну, эту — полицию.
Мы побежали, а у каждого в глазах... не знаю, что у кого, а у меня — дом, семья, родные. Но добежали, там и бежать-то метров триста.
Через два часа приехали менты и из лесничества тоже. Уже светало. Мы сидим. А я ж пилу там оставил! Менты сначала туда, на место, а потом к нам. Наехали: сейчас посадим! Слава Богу, я пилу не в кровь уронил! Короче, разобрались. Начальство, там, позвонило. Списали всё на конфликт двух "чёрных" банд браконьеров, а мы, вроде, и не при делах.
Вот такая история, племяш, со мной приключилась. Я деньги за ту работу как по больничному получал, сроду такого не было. Но — жив, и слава Богу.
А чувище больше нас не навещало. Захарыч говорит, у них период рождений наступает, и они пропадают. Всякое на Земле хочет потомство оставить. А для чего мы трудимся? Живот рвём свой? Мне, что ли, это надо? А придёшь домой из лесу — первое время никак не понимаешь, где ты и что, а — просыпается что-то, и ни на что не променяешь... В лесу-то — плохо... Да ладно, чего это я...
—Дядь, ты как будто жалеешь её, чувище эту.
Дядька смутился, сроду его таким не видал, покраснел, улыбается:
—Что... А как она там, в лесу, одна живёт? Где мужик её? Что это вообще такое? Они ж не люди и — и не звери. Кто они? Может, помочь чем надо? Мы то люди нормальные, ничего ни у кого не воруем и лес не тратим просто так. Вот, я подумал: за что она "чёрных"-то так? А нас — не тронула даже...
И знаешь что — палец прошёл сам собой! Вроде, бегал всю ночь, сапоги не снимал, а палец сам прошёл. Вот тебе и чудеса медицины, да-а...
КОНЕЦ
Ещё Ужасти... мм-м... ► тут ◄ и ► тут ◄
Не бойтесь пролистать канал: публикаций много — всем хватит!
Подписывайтесь
Хорошего чтения