Черкасов поселился в номере на восьмом этаже гостиницы «Ленинград», которая недавно была построена на Выборгской стороне в том месте, где от величавой Невы отделяется скромная Малая Невка, плавно обтекая стоянии! на якоре крейсер «Аврора». Из широкого светлого окна открывался прекрасный вид на город.
С такого высокого и удачно выбранного места Черкасов увидел Петербург каким-то особым взглядом и поразился тихой торжественной красоте этого удивительного города. Созерцание необыкновенного вызвало в душе Черкасова умиротворение, успокаивало его. На душе стало хорошо, ничто не тревожило, не сжимало сердце, не разламывалась голова от бессонной волнительной ночи.
Он принял душ, освежился, прилег на диван, чтобы хоть немного отдохнуть перед встречей с академиком Поповым. Он не любил экспромтов в серьезных делах и всегда основательно готовился к деловым разговорам. Благо, Военно-медицинская академия совсем рядом, за углом гостиницы, торопиться нечего, есть время подумать.
Солнце уже успело подняться над городом, вовсю припекало широкие стекла окна. В номере становилось душно. Он наскоро побрился, оделся, решил пойти позавтракать.
Спустившись на шестой этаж в русскую чайную, Черкасов уселся у самовара, разложив перед собой калачи, масло, сахар. Густой, крепкий чай бодрил, калачи были теплые, масло свежее.
Хорошо, уютно, вкусно. И главное — тишина, почти никого нет, никто не отдувается рядом, не гремит чашками, не стучит ножами и вилками. Сиди сколько хочешь и думай о чем же? Да о визите к Попову.
Он стал прикидывать в уме, как лучше повести разговор с академиком, чтобы он не счел его назойливым. Все же есть что-то неловкое в том, чтобы вот так с ходу просить у знаменитого ученого письменный отзыв на большую объемную рукопись, которую тот едва успеет прочесть за короткое время.
Как ни крути, ни верти, а это не что иное, как вымогательство в своем роде. Да ладно, поздно об этом толковать, надо действовать, если приехал. Как лучше и корректнее построить разговор с Поповым, чтобы не докучать старику не выглядеть при этом нахалом? Лучше начать так... Я попрошу академика... нет, сначала передам ему рукопись...
Он пытался составить план деловой встречи, но в голове роились и путались мысли совсем об ином. Стук колес под вагоном, бессонная ночь, воспоминания о девочке в джинсах, неожиданная встреча с молодой красивой женщиной...
Выйдя на улицу, решил прогуляться вдоль набережной. Пытался собраться с мыслями, сосредоточиться на том главном, ради чего приехал в Петербург.
«Пожалуй, я слишком усложняю простое дело. Академик знает мои прежние работы, да нам и лично не раз приходилось встречаться в Москве и в Петербурге. Ах, Санкт-Петербург! Какой удивительный город! Почему же я раньше не знал, что она здесь, сколько раз приезжал сюда, могли бы встретиться».
Он невольно опять соскользнул на другую тему.
«Надо было догнать ее, узнать, где живет. Хотя бы спросить номер телефона. Какой же я размазня!»
Он не заметил, как повернул на аллею, шагал под старыми липами. Не помнил, куда идет и зачем оказался здесь. Забытая девочка в джинсах и красивая женщина в вагоне не давали ему покоя, беспорядочные мысли и разорванные воспоминания неотступно сопровождали его, не оставляя в покое ни на один миг.
Зачем они, и что они мне, эти два существа? Да нет же, нет! Смешно, ей-богу. Это только кажется, что их двое, на самом деле одна. Славной девочки в джинсах давно уже нет, она превратилась в необыкновенную женщину, которая живет здесь, в этом городе. Но где? На какой улице? В каком доме?
Привычка к машинальному действию, которая часто управляет людьми, привела его на знакомое место. Он внезапно остановился и увидел перед собой памятник знаменитому врачу Боткину.
«Так вот она, академия. Я не заметил, как пришел. Вот и знакомые корпуса. Вон там, за старинным домом, кованая железная ограда и каменное крыльцо двухэтажного особняка. Там академик Попов. Сейчас же пойду, к чему откладывать?»
Черкасов решительно направился к цели, но вдруг вспомнил про рукопись. Она же в гостинице осталась, лежит в чемодане в кожаной папке. Надо пойти за ней, взять, не теряя времени.
Он повернулся, пошел в сторону набережной и тут же забыл о рукописи, вспоминая голос, бордовое платье, улыбку. В голове мелькнули как сменяющиеся короткие кадры на киноэкране: знойная степь, красный арбуз, странная босоногая девочка. Видения быстро исчезли, и снова возникла в его воображении милая темноволосая женщина в бордовом платье. Совсем близко, прямо у его лица, сверкнула белая шея, поплыл тонкий запах духов.
Набережная привела его к гостинице. Он прошел мимо стоящей на сером постаменте кованой медной каравеллы, поднялся по лестнице. В вестибюле было много народу, и он машинально стал искать взглядом в толпе женщин темную головку милой красавицы, которую потерял сегодня утром на вокзале. Разумеется, ее не было здесь, он поймал себя на этой наивной мысли и улыбнулся сам себе.
