Сегодня хочу поговорить о необычном и интересном монтаже, за который Зак Стенберг получил «Оскар», но нас будут интересовать не столько технические тонкости, сколько то, как Вачовски используют монтаж и качество языка на котором кино говорит со зрителем.
В «Матрице» практикуются довольно изящные переходы между сценами, для примера разберем первое путешествие Нео в виртуальный мир. Вот он готовится к подключению - раз и провод соединяет его с «Матрицей», лицо героя искажается от боли в реальности. Еще две секунды и снова его лицо - искривлённая гримаса, но уже виртуальном мире.
Смотрим дальше - Морфеус объясняет Нео природу Матрицы, затем переходит к тому как устроена их мрачная антиутопия, и мы проходим сквозь экран телевизора, чтобы оказаться под грозовыми тучами и увидеть вплотную разрушенный мегаполис.
Теперь режиссерам нужно вернуться к монологу Морфеуса - для этого камера ныряет вниз и вдруг снова зрители обнаруживают своих героев перед все тем же телевизором. Новый мир уже декорация. Вместо того чтобы показать реальность через склейку, Вачовски буквально переносят зрителей вместе с героями туда и обратно, благо логика робота-симулятора Матрицы это позволяет.
Морфеус продолжает свой рассказ - нужно опять показать страшный мир машин, чтобы не повторяться для следующего перехода Вачовски используют рифму розовых сполохов небо и розовой кожей младенца. Далее мы видим мир победивших роботов, Вачовски хотят еще раз вывести на экран запутанного проводами ребенка, для этого им нужна склейка, но они изящно прячут сполохом прожектора и резким движением закрывающегося входа в ячейку-колыбель.
Кажется мы достаточно окунулись в мрак антиутопии, пора бы вернуться к героям беседы - каким образом проход сквозь экран телевизора закольцовывает сцену, ее можно был разбить склейками как более привычным образом, но Вачовски стремились к максимальной бесшовности и так погружение в реальность фильма становится намного глубже.
У Вачовски есть и другие способы замаскировать монтаж или обыграть его помощью перехода между мирами, например звук, вспомним вечеринку на которой Тринити рассказывает Нео о том что его ищет Морфеус - музыка начинает пульсировать и вдруг Нео просыпется - это не музыка, это будильник!
Похожие переходы используются и в других сценах, таких как когда Морфеуса допрашивают агенты, а затем появляется глухой металлический звук, это оказываются шаги Нео, который идет ему на помощь. Круговое движение камеры, переход из реальности в Матрицу и обратно, а с помощью очередного экрана мы снова почти бесшовно выходим из Матрицы в реальный мир.
Аккуратность и последовательность монтажных решений помогает выдерживать ритм, поддерживать напряжение и максимально погружать зрителя в происходящее на экране, будь то Матрица или реальность. Вачовски разграничивают эти меры не только с помощью декорации – так, находясь в Матрице герои по-другому носят одежду, у них другие прически, они почти всегда в черных очках, очки и сквозной мотив отражения в них подчеркивают иллюзорную природу Матрицы - этого мира двойников, копий и теней того что не обладает собственной реальностью.
Об иллюзорности говорят и цвета - насыщенные оттенки смещения палитры в сторону зеленого сближают симулированные мир Матрицы с зеленым цветом года на титрах, реальность же бледная и не яркая, немного синеватая. Это усиливает контраст между жизнью людей в Матрице и в реальности, иногда для контраста Вачовски вводят еще два цвета - умиротворяющий белый и почти всегда обозначающий тревогу или угрозу красный.
Так Вачовски удалось всеми средствами - от драматургических до визуальных - создать на экране эталонный киберпанк-блокбастер с передовыми спецэффектами яркими и многозначительными отсылками и подключением к полю философской и этиологической риторики.
Так существует ли ложка дегтя? Конечно, пока существует кино, ведь его реальность всегда иллюзорна.
