Найти в Дзене
Каракули

Смог ли бы я отличить ее от них?

Дежурная сестра без труда отыскала нужную кроватку, взяла ребенка на руки и передала Матери, которой, правда, показалось странным, что девочка не такая желтая. Еще в палате она обратила внимание, что у ребенка пока еще медленно сходит послеродовая желтизна, но сейчас решила, что все дело в освещении. Развернула малышку, и тут ей не понравилось, что девочка такая худенькая.

Неужели она так много потеряла в весе? Ну, не страшно, потом наберет! Уж на этот счет у нее был опыт: дети всегда худеют в первые дни после родов.

Когда стали надевать на девочку рубашечку, то Мать заметила, что на запястье у нее привязана тесемочка; выходит, ей сделали новый «опознавательный знак». Просунула в рукава распашонки тоненькие ручки, теперь очередь за подгузником, клеенкой, пеленкой. Ребенок был спеленут и даже в чепчике, только личико торчало наружу, когда Мать охватили сомнения. Если до сих пор ребенок ей казался пусть не таким желтым, пусть необычно худеньким, но родным, то сейчас на нее смотрело совершенно чужое личико. Она ухватила крошечную ручонку, засучила рукав распашонки, чтобы прочесть чернильную надпись на тесемке у запястья, и ноги у нее подкосились: Хитеш Жужанна! А она чуть не унесла ее домой!

— Это не мой ребенок,— заявила она сестре. Та перепугалась.

— Не уж то перепутали? — Подошли к кроватке Жужики: там лежал какой-то младенец. На ручке у него не оказалось тесемки, значит, это могла быть только Магдушка.

-2

Однако Мать как следует изучила ее, чтобы не ошибиться еще раз. Но эта девочка была желтокожая ровно в той степени, как положено, и упитанная соответственно своему весу, да и личиком явно напоминала носатую породу Варга. Для перестраховки сестра осмотрела всех детей: у каждого на запястье была тесемочка. Надписи, правда, они с Матерью читать не стали: и так все было ясно. Жужику в два счета облачили опять в казенное обмундирование, уложили в кроватку и начали одевать Магдушку. Только я, томясь в комнате ожидания, никак не мог понять, отчего это сборы так затянулись.

Весьма вероятно, что я и Жужику принял бы за свою родную дочь и никогда не догадался бы, что это не Магдушка. Я и прежде с недоверием выслушивал, когда знакомые пытались найти в новорожденных сходство с отцом или матерью, а после того случая и вовсе уверовал, что это бессмысленное занятие. В таком маленьком человечке по виду бесспорно можно определить только одно: девочка это или мальчик. Не напрасно повздорили во времена царя Соломона две иудейские женщины, которой из них принадлежит оставшийся в живых младенец. Обе они с полным правом считали дитя своим. Да и соломоново решение основывалось не на том, которая из матерей узнает в младенце свое кровное дитя, а лишь на том, которая из них окажется душевнее, сердечнее. Она-то и заслужила, чтобы ей достался младенец.

И все же один из наших знакомых, сам того не желая, попал в точку. Взглянув на третьего нашего сына, он обронил наивное замечание: «Сверху похож на мать, а снизу — на отца». Разумеется, он имел в виду верхнюю и нижнюю части лица, но высказыванию этому можно было придать озорной смысл, и мы до сих пор со смехом вспоминаем его.

Не менее остроумно высказался и мой отец — давным-давно, еще в бытность свою пятилетним мальчонкой. В ту пору родился его младший братишка, и мальчика подвели к колыбели познакомиться с новым родственником. Он долго разглядывал спеленутого по самую шейку младенца, но при этом не проронил ни слова.

-3

— Нравится тебе твой братик? — спросила наконец нянька.— Красивый, правда?

— Красивый,— неуверенно протянул мальчик.— Вот только голова у него страшная.

— Ах ты, моя страхолюдинка! — частенько говаривал я своим детям в первые месяцы их жизни. Не раз и в присутствии Матери, но та, конечно, воспринимала это как шутку. Ведь и слепому видно, утверждала она, что ребенок день ото дня становится лучше, взрослее, краше. Что верно, то верно: в сравнении с тем, каким страшненьким младенец родился, теперь он, конечно, хорошеет, даже в моих пристрастных глазах.

Хотя мне не нужно смотреться в зеркало для того, чтобы знать: хорошеть ему придется только до известного предела, ведь это мое кровное дитя.

************

Подписывайтесь и мы будем публиковать для вас новые, увлекательные истории про малышей и их родителей!