Статью без цензуры можно ПРОЧИТАТЬ ЗДЕСЬ
Знакомьтесь, это Кэт Лойс (Kat Lyons) из Колорадо. Ей 31 годик, и она считает себя кошкой.
Я уже слышу, как грустно вы вздыхаете, а некоторые бьют себя рукой по лбу закатывая глаза.
Сегодня я постараюсь быть предельно краток.
Мне тоже тяжело на это смотреть… Но я смог, и вы сможете!
Котоженщина поведала журналистам как не легко ей живется.
Ежедневно, она сталкивается с предрассудками и неприятием окружающих.
Да, она все время носит ушки и ошейник. Она пьет и ест из мисочки на полу, и очень любит царапаться и облизываться.
Но что в этом такого? Это ее сущность, ее истинное «Я». Люди должны понимать и принимать Лойс, такой какая она есть.
Из рассказа девушки (она хоть и кошка, но умеет разговаривать) мы узнаем, что ушки она начала носить еще в младшей школе.
Мне бы конечно интересней было узнать, когда она начала носить хвост, но журналист не стал этим интересоваться.
Бредовая дисморфофобия окончательно поглотила Кэт после ее встречи с Робрехтом Бергом (Robrecht Berg). Он старше ее на 21 год, по специальности инженер авиакосмической техники.
Хорошее образование и серьезная работа, не мешает престарелому пердуну быть извращенцем.
Р.Берг всегда был задротом-заучкой, подозреваю даже – девственником. Поэтому знакомство с женщиной, которой можно подыграть в ее шизофрении и при этом получить долгожданный секс, чуваку пришлась по вкусу.
Игра в кошку, точнее ХОЗЯИНА, такого забавного питомца, Робрехту сразу понравилась. Он давно мечтал иметь дома такую животинку.
Робрехт поддержал фантазию Кэт, став для нее хозяином и любовником одновременно.
Сумасшедшая нашла извращенца - запустился необратимый процесс.
Теперь пара живет вместе.
Кэт Лойс сцыт в тапки, а Робрехт Берг, придя вечером с работы, наказывает ее за это плеточкой.
Вроде как оба счастливы.
Что будет делать Лойс, после того как Робрехту эта игра надоест?
Скорее всего, как и всех людей с таким расстройством ее ждет депрессия и суицид.
Но это уже не наша забота.
Заметьте, мое повествование уже подходит к концу, а я еще не разу не использовал матерные слова. Я сильный, я смогу. Я /цензура/ , смогу, глядя на весь этот феерический /цензура/ , я /цензура/ смогу сдержаться…
Фух, полегчало.
Как по мне журналист задавал этой /цензура/ паре, не те вопросы.
Например, меня интересует:
- Как крепится ее хвост?
- Срет ли она в лоток?
- Кто ей этот лоток чистит?
- Жрет ли она живых мышей?
- Ходит ли она по улице на четвереньках?
- Трахается ли с другими котами?
- Не считает ли Робрехт, что /цензура/ кота это ненормально?
Вот что должен был спрашивать папарацци! А не «Как, вы кошка, чувствуете себя в теле человека женского пола».
Тьфу, /цензура/ .
