Мой знакомый Василий в одиночку растит трёхлетнюю дочку Сашу.
Где мать ребёнка, никому толком неизвестно. Вася не склонен откровенничать на этот счёт. С родительскими обязанностями он справляется на отлично. Девочка всегда нарядная, одета чистенько и по погоде – и даже бантики вплетены как-то по-особенному.
Не любоваться на эту семью невозможно. Тем не менее, практически у каждой женщины, которая узнаёт, что девочка растёт без мамы, просыпается сердобольность:
- «Ой, а с ребёночком посидеть не надо?»
- «Ты как, справляешься? Бедняжка!»
- «Ты спрашивай, если что непонятно. Подскажем!»
- «Ай-яй-яй! Один! С ребёнком на руках! А тем более с девочкой! Давай тебе жену подыщем? Чтобы хорошая была, добрая…И малышку твою приняла как родную. Вон, у моей коллеги хорошая дочка, институт заканчивает, давай познакомлю?»
Тем удивительнее, когда эти же самые люди с каким-то злорадным удовольствием метят одинокую женщину с малышом до ужаса обидным деревенским словом «нагуляла». Да, даже в городе. Да, даже в Питере и Москве. А уж о том, что приходится пережить бедняге в провинции, я промолчу.
- «Нагуляла? Сама и расти!»
- «Предохраняться нужно было! Вроде взрослая баба, а не знаешь! Залетела, как малолетка»
- «Ну, ладно… В твои-то годы уже давно пора было родить. Уж потом будет поздно. А так хоть какая-то поддержка будет в жизни. Если, конечно, ты его подымешь. Уж больно дорого деток-то растить»
- «Ну, всё! Замуж теперь точно не выйдешь. Кому будет нужен чужой ребёнок? Сейчас для одиноких-то женихов не хватает!»
Так отчего так происходит?
Мужчина может остаться с ребёнком на руках только в результате чрезвычайного обстоятельства или семейной драмы. А вот общественное порицание женщин, родивших ребёнка вне брака, является древним, как само общество. Незаконнорожденного не могли ждать ни карьера, ни положение в обществе, ни хорошая партия. Многие двери автоматически оказывались закрытыми. Ему оставались 2 пути: или в монахи, или в солдаты. Зачастую детей вне брака рожали тайком и подкидывали под двери монастыря. Авось божьи люди не дадут пропасть несчастной сиротинушке.
Очень обидно и нечестно, правда? А дело в том, что общество держалось на преемственности. «Официальные» сыновья продолжали дело отцов, дедов и прадедов, а дочери «служили» укреплению межклановых связей путём вступления в брак. Дети, рождённые вне брака, словно выпадали из системы. Они висели будто между небом и землёй.
- «Он чей?»
- «Он кто такой?»
- «Чего нам ждать?»
- «Каким он вырастет: героем или трусом?»
Вот ведь удивительно, правда? Люди понятия не имели ни о каких генах, а отношения выстраивали именно на этой основе. А ещё более удивительным является то, что эти предрассудки кланового общества оказались столь стабильны и живучи. Даже сейчас они заставляют уважаемых матрон вздёрнуть нос и подумать: «Ну, у меня-то всё не так!», а в особо запущенных случаях поцокать языком и прочитать «оступившейся» женщине проповедь.