Задумывались ли вы, посещая музей или выставку, кто важнее — вы или творец, создавший произведение искусства? Этот вопрос может поставить в тупик и художников, и любителей искусства, и галеристов. Теперь, когда сотни тысяч посетителей видят даже в самых знаменитых шедеврах всего лишь красивый фон для селфи, не рискуем ли мы в итоге утратить изначальную ценность искусства «ради искусства»?
Мы решили поговорить об этом с Луизой Зиайя (Luisa Ziaja), куратором экспозиций современного искусства в галерее Бельведер в Вене. Здесь хранится один из самых знаменитых шедевров живописи — «Поцелуй» (немецкое название — «Der Kuß») австрийского символиста Густава Климта. Эта картина создана в промежутке между 1907 и 1908 годами, во время «золотого» периода творчества Климта. Двое влюбленных, будто укрытых одеялом из сусального золота, притягивают новые и новые поколения посетителей. И неудивительно, что эта картина стала своеобразным местом паломничества для признаний в любви и предложений руки и сердца. Современные романтики пошли дальше — они стремятся запечатлеть этот сокровенный момент на фото и поделиться своей радостью в соцсетях со всем миром. «С тех пор как в 2017 году в постоянной экспозиции Бельведера отменили запрет на фотосъемку, мы видим все больше людей, делающих селфи, — говорит Луиза. — Однако снятие запрета не отменяет других правил и ограничений».
Стремясь идти в ногу со временем, галерея Бельведер приняла политику «открытого доступа» — это первый музей в Австрии, который решился на такой шаг. Тем не менее в Бельведере по-прежнему считают, что в отношении фотосъемки необходим определенный регламент. «Чтобы сделать селфи перед арт-объектом, посетитель поворачивается к нему спиной. Далее начинаются поиски удачного ракурса. К сожалению, это много раз приводило к печальным инцидентам в музеях по всему миру, что активно обсуждалось в социальных сетях». Луиза отмечает, что в большинстве случаев любители селфи подходят слишком близко к произведениям искусства рискуя при этом причинить им ущерб».
Бельведер — не единственный музей, пользующийся популярностью у «поколения селфи». В 2015 году Лондонская национальная галерея запретила использовать в своих залах селфи-палки. Кроме того, у многих музеев и выставочных галерей есть четкие правила в отношении фотосъемки, которые не только защищают права обладателей арт-объектов и частную жизнь посетителей, но и заботятся об особой музейной атмосфере. В этом музей или галерея ничем не отличаются, например, от ресторана или оранжереи. Луиза считает, что главное отличие — в непосредственном общении людей с объектами искусства: «Боюсь, люди упускают нечто важное, отказавшись от прямого контакта с произведениями, глядя на них только через объектив фотокамеры или смартфона».
Она продолжает: «Вы можете возразить, что селфи — это новое культурное явление, способ зафиксировать в цифровом формате моменты повседневной жизни, однако в таком случае ценнейшие произведения искусства рискуют превратиться всего лишь в фон для фото или незаметный эпизод в череде историй Instagram. Вот чем обеспокоены искусствоведы и сотрудники музеев и арт-галерей».
В то же время есть те, кто полагает, что галеристы слишком консервативны. В недавней статье для The Art Newspaper искусствовед Бен Люк (Ben Luke) задается вопросом: не следует ли кураторам выставок уделять больше внимания явлению «инстаграммности»? Он цитирует скандального французского художника Марселя Дюшана (Marcel Duchamp): «Произведение создается не только самим художником; оно рождается вместе со зрителем, который осмысливает и интерпретирует увиденное и тем самым вносит свой вклад в его создание». Проще говоря, нас интересует, может ли «вирусная» популярность принести пользу миру искусства и не окажутся ли в будущем гонители селфи в явном меньшинстве. «Ведь это еще и вопрос уважительного отношения, — отмечает Луиза. — Хотя музеям, безусловно, нужно становиться ближе к посетителям, не отставать от веяний времени и, в конце концов, отражать эти веяния. На мой взгляд, это одна из задач современного искусства».
Это важное замечание. Ведь если искусство отражает время, в котором оно создается, то современные технологии должны естественным образом оказаться в его центре, не только как визуальная, но и как историческая составляющая. Совершенно очевидно, что эта проблема существует и требует поиска компромисса. Луиза и ее коллеги ищут новые инструменты коммуникации со зрителем и взаимодействия зрителя с произведениями искусства, а также новые способы их подачи. Например, они разработали «звуковой образ» для галереи, а также перезапустили постоянную экспозицию, оживив ее рассказами и историями, чтобы посетители могли окунуться в мир художника. Такими методами Бельведер и другие художественные галереи создают новую среду, в которой мировые шедевры не будут конфликтовать с современной потребностью фотографировать происходящее и делиться этим в соцсетях.
Автор: Мэри-Энн Леонард (Marie-Anne Leonard)
