Привет и с Хэллоуином! В первом выпуске «Истории комедийных хорроров» вы узнаете о про карикатурных японцев, первое использование движущейся камеры, самую старую и самую точную экранизацию «Всадника без головы» и предтечу Бэтмена.
Знаете, какой был самый первый фильм ужасов? «Прибытие поезда». Не, ну а что, всем было страшно, зрители думали, что поезд мчит прямо на них и сейчас вылетит из экрана.
То было зарождение кинематографа, никто не знал “правил игры”, не делил картины по жанрам и каждый шел во что горазд. Был набор движущихся картинок, да и фиг с ним. Но, как в случае и с видеоиграми веком позже, индустрию охватил быстрый прогресс. Кинематографисты пустили свою фантазию в безудержный пляс — и вот у нас уже появились первые зачатки драм, боевиков, комедий и ужасов.
Историк Фил Харди в своей книге «Энциклопедия фильмов ужасов» отмечает, что первым хоррором стоило бы считать «Замок дьявола» (1896) Жоржа Мельеса. В этой картине нам показали дьявола в виде летучей мыши. Эта картина уже по атмосфере намного ближе к комедии со своим желанием больше рассмешить и удивить, чем напугать.
Даже шестнадцатиминутная версия «Франкенштейна» Томаса Эдисона (1910) пыталась смягчить углы и сосредоточиться на мистических и психологических проблемах, которые можно найти в этой истории, а не на крипоте.
До выхода «Кабинета доктора Калигари» зрителей как-то не пристало доводить до испуга. Хотя у хорроров была длинная история на сцене и в книгах, зрителям потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к неуютным ощущениям от просмотра. К тому же, тут не далее как несколько лет назад приключились вполне реальные ужасы Первой мировой войны.
Большая часть материала для немых комедийных фильмов ужасов пришла со сцены. Так, в 1909 году Пол Дики и Чарльз Годдард написали пьесу «Охотники за привидениями». Она достигла значительных успехов, и к 1914 году появилась ее киноверсия, которая сейчас утеряна, равно как еще 80-90% всех немых фильмов.
В 1922 году пьесу повторно экранизировали. Критики были не очень довольны комбинацией жанров, считая, что в «Призрачном разрушителе» элементы ужасов гораздо интереснее, чем элементы комедии. Но вернемся чуть назад, в 1920 год.
One Exciting Night (1922)
С успехом прогремела театральная постановка «Летучая мышь» — мелодрама с вкраплениями мистики. Успех привлек внимание легендарного режиссера Дэвида Гриффита, который отчаянно искал новый хит.
Возможно, вам эта фамилия покажется знакомой. Если нет, то я напомню. Гриффит, не побоюсь этой фразы, единолично создал профессию кинорежиссера. То, что раньше считалось ремесленничеством, доступным любому после внимательного чтения пары методичек, стало искусством. Дэвид привнес множество новаторских монтажных склеек и операторских приемов, активно экспериментировал с темпом повествования и не боялся поднимать острые темы.
Гриффит стал широко известен в 1915 году, после выхода скандального «Рождения нации», который является фильмом столь же внушительным и прорывным, сколь и расистским. Изобразив Ку-клукс-клан героями, восстановившими порядок на юге США, Гриффит попал под огонь справедливой критики.
Мотивы режиссера нельзя оправдать, но можно понять. Дэвид был ребенком Юга, его отец служил в армии Конфедератов и был героем гражданской войны. Он делился с юным Гриффитом множеством рассказов о сражениях, изрядно порой романтизируя события. Эти истории произвели на ребенка огромное впечатление, и когда Дэвид стал режиссером, он использовал рассказы своего отца в качестве основы для нескольких своих фильмов.
Гриффит попытался искупить свой фанатичный посыл в драме «Нетерпимость» (1916), но репутация у него уже была подпорчена. Несмотря на то, что Дэвид продолжал улучшать свои режиссерские навыки в «Сломанных цветах», «Пути вниз на восток» и «Сиротах шторма», финансового успеха уровня «Рождения нации» он так и не достиг.
Режиссер пребывал в поисках идеи, которая выстрелит. Он чувствовал, что успех пьесы «Летучая мышь» можно легко перенести на большой экран, да еще и за малые деньги. Под псевдонимом Ирэн Синклер он написал сценарий, который был по сути рип-оффом пьесы, так как на покупку прав тратиться не хотелось.
После своего релиза фильм получил не слишком впечатляющий отклик аудитории. Гриффит решил, что проблема с фильмом заключалась в том, что ему не хватало впечатляющей кульминации, которую зрители ожидали от его постановок. И тут случилось то, что я бы назвал первыми масштабными пересъемками в истории кино, да еще и под влиянием эдакого фокус-теста. Дэвид привел актеров обратно и снял новый, дорогой финал, включающий страшный шторм.
И знаете, по меркам того времени это был и впрямь эффектный финал. Так сложилось, что у Гриффита уже были реальные кадры ураганов, которые он снимал ранее, поэтому он перемешал их с кадрами шторма, воссозданными в студии. Настоящий и студийный шторм не везде совпадают, но тем не менее по меркам эпохи смотрелась сцена мощно
Деревья из картона и макеты сегодня выглядят довольно фальшиво, но монтаж и построение кадров столь мастерское, что на искусственность закрываешь глаза.
Сам же сюжет представлял собой запутанную мешанину комедии, мистики и мелодрамы. Девушка-сирота, родившаяся в Южной Африке, была удочерена и привезена в Америку. Ее приемная мать настаивает на свадьбе с парнем, в которого девушка отнюдь не влюблена. По воле сюжета их заносит в загородное поместье. Бутлегеры тайно укрываются там же, но незадолго до появления гостей лидера банды убивают. Кроме того, где-то в поместье спрятана большая сумма денег, а также доносятся странные звуки, происходят загадочные явления и проводится полицейское расследование.
Комедийные элементы полны откровенного расизма, старый-добрый блэкфейс здесь доведет до инфаркта любого жителя штатов, а прочие шутки — на любителя.
На момент выхода 2 октября 1922 года «Одна захватывающая ночь» была достаточно хорошо воспринята зрителями и критиками того времени. Однако расходы покрыть не удалось, режиссер загнал себя еще сильнее в долги, а карьера покатилась все ниже и ниже. Так никогда Гриффит и не достиг прежних успехов, несмотря на редкие удачи в среде критиков.
Тем не менее, «Одна захватывающая ночь» остается новаторским фильмом. Как и многие фильмы Гриффита, он является грандиозным экспериментом. Более поздние комедийные хорроры лучше балансировали между жанрами, да и сюжет в них был поинтереснее, но Гриффит задал вектор развития всему направлению, за что и спасибо.
The Headless Horseman (1922)
Первая экранизация истории Ирвинга «Всадник без головы» вышла в 1922 году. В роли Икебода Крэйна снялся комик Уилл Роджерс.
Сценарий верен оригиналу настолько, что в плашках с подписями есть строки, взятые напрямую из книги. Еще более аутентичным картину делает то, что вместо съемок в студии, ветеран немого кино Эдвард Вентурини снял фильм в реальных местах, которые Ирвинг использовал в своей истории. Так, съемки проходили в Тэрритауне и его окрестностях, на настоящих голландских фермах, в лесных массивах и мостах. А то, что продюсерская компания назвала себя «Корпорацией „Сонная лощина“», многое говорит о том, с какой любовью команда подошла к экранизации.
Крэйн по сюжету — озлобленный и тупой учитель в деревне Сонная Лощина. Он начал подкатывать к богатой девушке Катрине. Сам он человек весьма суеверный, потому охотно начал верить в легенду, что по деревне шастает некий всадник без головы. И, в какой-то момент, он и впрямь начинает шастать.
Интересным моментом является то, что это был первый фильм, снятый на панхроматической негативной пленке, которая была одинаково чувствительна к каждому цвету спектра, благодаря чему картинка ощущается не настолько плоской.
Говоря об эффектах и каких-то впечатляющих сценах — во «Всаднике без головы» очень мало таковых, но те, что все-таки есть, довольно неплохи.
Их пик достигает в сцене, где всадник, снятый в двойной экспозиции, скачет верхом на лошади. В фильме присутствуют длинные сцены без монтажных склеек и крупные планы, которые снимали с движущегося транспортного средства. Подобные операторские приемы были в новинку в то время.
«Всадник без головы», выпущенный сразу после Хэллоуина 1922 года, остается одной из самых верных версий истории, изложенной в кино. Да, были экранизации более пугающие, типа «Сонной Лощины» Тима Бертона, были более смешные, вроде «Икебод и мистер Жаб» 1949 года от Диснея — но эта была более всего пропитана любовью к оригиналу.
The Bat (1926)
Постановка The Bat, которую я уже упоминал ранее, достигла киноэкрана в 1926 году благодаря Роланду Уэсту, который до этого снял «Монстра» с Лоном Чейни. Он был первым фильмом, где появился типаж «безумного доктора», хотя в памяти многих остался образ изобретателя Ротванга из «Метрополиса», появившийся на экранах в 1927 году. Хотя в «Монстре» были элементы комедии, Уэст нащупал подходящую для себя тональность лишь в «Летучей мыши». На протяжении десятилетий фильм считался утерянным, в восьмидесятых же его наконец-то разыскали и теперь он доступен на DVD.
Давайте сразу перейдем к плюсам. Пред нами предстает великолепно выглядящий фильм с богато обставленными декорациями. Уэст использовал визуальный стиль, явно тяготеющий к немецкому экспрессионизму. Декорации фильма геометричны, с подавляющим преобладанием вертикальных объектов, стремящихся ввысь. Также здесь много лестниц всех сортов, а некоторые кадры предельно стилизованы. Игра с тенями также весьма хороша.
В операторах был Уильям Мензис, который позже поучаствует в создании «Унесенных ветром». Так как фильм идет всего 88 минут, его темп довольно бодр, а действие не стоит не месте. Впрочем, это не спасает от хронической скуки, в которой я себя застал спустя полчаса.
Сюжет с виду прост, но постоянно внедряет новые детали. Преступник в костюме гигантской летучей мыши готовится ограбить банк, но видит, что в банке орудует другой вор. Проследив за ним, Летучая мышь оказывается в доме умершего банкира. Неизвестный похититель прячет награбленное, после чего в дом стекается огромное количество народа, у каждого свои мотивы здесь находиться.
К сожалению, по сценарию происходит слишком много всего — все герои суетятся, куда-то бегают, что-то трогают, верещат, в действие раз за разом вводят новых персонажей, а старых никак не раскрывают. На фоне играет одна и та же зацикленная мелодия, которая сменилась всего раз — да и то на полминуты. Глупо было бы предъявлять фильму практически столетней давности столько претензий, но право слово, тут они кидаются в глаза только так.
Юмор тоже довольно средний и сводится, по большей части, к кривляниям горничной, а также довольно расистскому отображению дворецкого-японца, который ходит с подчеркнуто искусственным гримом, говорит много с акцентом (да, я сужу лишь по плашкам с текстом), а всего герои его подкалывают и называют Япошкой. О чудесные времена были!
Крупные планы «летучей мыши» удались на славу. Он реально весьма криповый, а уж как смотрелся в то время, и представить не могу. Огромные заостренные уши, отвратительные клыки — он представляет собой настоящего монстра еще до того, как фильмы о них вошли в моду. Его облик является одним из самых запоминающихся образов эпохи немого кино.
Это один из фильмов, который вдохновил Боба Кейна на создание «Бэтмена». Здесь даже существует даже своего рода «сигнал летучей мыши», когда мотылек появляется в фарах автомобиля, а его тень напоминает гигантскую летучую мышь.
Из других вещей, на которые косвенно повлияла картина — идея убийцы в маске, убивающего людей одного за другим в старом доме, является основой для практически каждого маньяка из слэшеров 80-х. Смотреть «Летучую мышь» хорошо ночью — его жутковатая атмосфера искупает множество других недостатков, а однообразное музыкальное сопровождение чуть ли не введет в состояние транса.
The Cat and the Canary (1927)
Одной из самых популярных «триллерных» пьес двадцатых годов была комедия ужасов Джона Уилларда «Кошка и Канарейка» 1922 года. В пьесу вошли все классические составляющие историй про «старый темный дом»: интрига с завещанием, дом с привидениями и маньяк по имени Кот, который находит убежище в особняке, терроризируя всех гостей.
После успеха постановки президент Universal Pictures Карл Леммл хотел извлечь выгоду из успеха после того, как «Летучая мышь», будучи тоже экранизацией пьесы, успешно прошла в прокате. Сначала Джон Уиллард немного колебался, стоить продать пьесу Голливуду или нет. Он опасался, что экранизация в конечном счете лишит его постоянного источника денег.
Но Леммл убедил создателя оригинала в том, что фильм только увеличит популярность пьесы, поэтому автор уступил. Уилларда не попросили адаптировать сценарий, а отдали это на откуп Альфреду Кону и Роберту Хиллу.
Следующим шагом был поиск режиссера. Леммл был очень впечатлен фильмом Waxworks (1924), снятым немцем Полом Лени. Широко известный как шедевр немецкого экспрессионизма, Waxworks — один из первых омнибусных фильмов, сюжет которого разворачивается в музее восковых фигур. Картина принесла Лени международную известность, и Леммл дал ему шанс поработать в Голливуде.
Одной из вещей, которая впечатлила руководство студии, была склонность режиссера к юмору, которая контрастировала с мрачными темами фильма. Леммл чувствовал, что режиссер сможет объединить экспрессионистские находки, немецкую готику и черный юмор.
В дополнение к его руководящим обязанностям, Пол Лени также был художником и сценографом. Он разработал декорации для «Кошки и канарейки» вместе с Чарльзом Холлом, который позже создал декорации для «Дракулы» и «Франкенштейна».
Во время съемок фильма Лени хотел, чтобы его актеры казались достаточно напуганными. Он часто неожиданно бил в гонг, чтобы держать актеров, скажем так, в тонусе.
«Кошка и канарейка» вышла в сентябре 1927 года и сразу же стала хитом. Критики приняли ее тоже весьма радушно, и даже небольшая кучка наших зрителей о нем знает.
Как мне показалось, атмосфера в этой картине будет чуть послабее, чем в «Летучей мыши», зато по всем остальным пунктам — он на голову круче. Сюжет о том, как наследницу одного богатея хотят свести с ума не то призраки, не то родственнички-конкуренты, проще, но и следить за ним интереснее.
Музыкальная часть не раздражает, а порой и работает на визуал и юмор. Актеры переигрывают, но не больше, чем это нужно для создания комедийного эффекта. Тут даже плашки с диалогами изобретательны — в особо нагнетающие моменты они анимированы.
Ну и еще один жирный плюс — Лени не заинтересован в статичной операторской работе. Его камера движется, прячется за углами, мчится по коридорам. Особенно хорошо это бросается в глаза в прологе. Этот вид виртуозной операторской съемки до сих пор используется в современных фильмах ужасов, доказывая, что стиль Лени остается невероятно влиятельным.
В общем, в отличие от «Летучей мыши», этот фильм я могу порекомендовать без скидок на возраст.
А потом случился октябрь 1929-го. Для нас эта дата мало что скажет, но большинство американцев сразу поймут — это время обвала фондового рынка и начала эпохи Великой депрессии. Что иронично, это время совпало с рождением первого настоящего фильма ужасов — «Дракулы» Тодда Браунинга. Выводы, как говорится, делайте сами.