Мне одного рожденья мало — Расти бы мне из двух корней… Жаль, Черногория не стала Второю родиной моей.
(Владимир Высоцкий)
1.
…Из аэропорта Тиват переезжаем в Жабляк, маленькую горную общину на Севере Черногории. Наш водитель Павел – местный, хотя и русский, родом из Челябинска. Ему — 30, но в Черногории уже семь лет.
— Как же так случилось, что ты челябинский инженер-металлург оказался здесь в далекой югославской республике с семьей. А что же в Челябинске?.
— Знаете, после окончания института я вдруг понял, что все то, что связано с моим детством в родном городе, все парки и скверы…поглотило металлургическое производство, расположенное в городской черте. Запах арматурной сварки практически не исчезает. Никуда не спрячешься, если облако смога зависает над городом. Металлургическое производство, а экология никакая…. С городом меня почти ничего и не связывает. Там, в Челябинске людей медленно убивают.
— ?…
— У моих одноклассников отцы не дожили и до пятидесяти восьми. Мы с женой решили уехать в Европу, чтобы жить. Продали квартиры. Устроились здесь в Черногории на съемную. Занялся извозом и турбизнесом. Купил три поддержанных машины. На одной– сам, две — в аренду. Первый год был очень трудным. Работаешь так, что себя не помнишь. Но на свежем воздухе и чистых продуктах. У них здесь главное туризм и сельское хозяйство. Выучил язык, это же сербский, а он очень похож на русский. Вот у нас «добрый день», а у них «добр дан»; по-русски «спасибо», на сербском — «хвАла», типа тебя хвалят за то, что ты сделал что-то хорошее. Подоходный маленький всего 8%…
В Черногории прогрессивная шкала подоходного налога:
до 785 евро (50000 руб.) в месяц налог вовсе не уплачивается;
от 785 евро до 2,6 тысяч евро – 15%;
от 2,6 тысяч евро до 4,5 тысяч евро– 19% +274 евро;
от 4,5 тысяч евро – 23% + 647 евро (с 4,5 тысяч евро 1682 евро (37%)
…У меня вид на жительство. В Черногории у нас родился сынишка. Строю трехэтажный дом…
— А гражданство?
— Это не реально. В Черногории опасаются возврата в Сербию через новый референдум и привлечение сторонников объединения из числа новых граждан.
Явка избирателей на референдуме о независимости Черногории 21 мая 2006 г. превысила 86 %. По его результатам за отделение от Сербии (в это время Черногория имела отдельную от Сербии валюту и таможенную границу с ней) и за независимость Черногории высказались 55,4 % избирателей, принявших участие в голосовании; против — 44,6 %. Результат неоднозначный.
— Нет гражданства, не будет и пенсии.
— Ничего. Дострою дом. На первом этаже мы с семьей, а второй и третий- апартаменты для туристов. Вот моя пенсия.
Что же «гарант конституционных прав» не остановит эко геноцид в Челябинске? Не предоставит безопасную и доходную работу молодым семьям в России? О пенсиях и говорить не приходится: президент обещал не повышать пенсионный возраст, но повысил. Нарушил обещание – значит, солгал. Не та Конституция ? Не тот «гарант». Власть в России защищает интересы крупного олигархического капитала. Какое ей дело до Павла и его семьи?
Миновали живописную Бока Каторска (бухту Каторскую, Каторский залив) Адриатического моря и углубляемся в туннельные проезды среди серых скал, и склонов, заросших темно-зелеными елями.
Группа небольшая, но активная. Вопросы наперебой.
— Мы думали, что Черногория от цвета горной породы …?
— Неточность перевода. Црна, — говорит Павел, — это не только черный цвет, но и густой массив. Густая растительность лесов, делает их зачастую непроходимыми. А еще безжизненные скалы.
Павел опытный экскурсовод и легко отвечает на наши вопросы.
— Территоррия – около 14 тыс кв. км., но пространства для жизни не так уж и много. Горы. Более 41 % площади страны составляют леса, 39,58 % — пастбища. Население Черногории чуть более 622 тысяч человек. Сербская шутка в переводе на русский: «Нас с Россией двести миллионов, без России – полгрузовика». Население столицы Черногории Подгорицы – 150 тысяч.
— Наша Брянская область по численности населения в два раза больше, а по территории – в два с половиной,- не могу воздержаться от комментариев,- у нас в одном только Бежицком районе города Брянска примерно столько же жителей, сколько в Подгорице, но у нас нет моря и гор. Только леса, лиственные, сосновые в основном…
— А там, что? — спрашивает Павел.
— Партизаны (все смеются). Которые эти леса безжалостно вырубают. «Пилят бабло» партизаны (смех стихает). Плешивый наш лесной край. Реки заболачиваются и высыхают. Заводы стоят. В сельском хозяйстве приписки.
— Значит, — замечает Павел, — и на вашей Брянщине то же?
— По всей России!
— Был Тито и была Югославия, говорит Макс (он из Москвы, учитель истории), а теперь Черногория от Сербии отделилась при общем-то языке.
— Иосип Броз Тито, разъясняет Павел, по национальности хорват. Сербов он прижимал. Сербский национализм – реакция на его политику во многом. Сербы — православные, хорваты – католики, боснийцы и косовцы – мусульмане. Черногория в войнах не участвовала, и, воспользовавшись ослаблением Сербии, отделилась, оттяпав у Сербии кусок Адриатического побережья.
— По-моему все дело в бедности. Люди дерутся за ресурсы и за их распределение. Не потому что ресурсов мало, а потому, что они несправедливо распределены. В Черногории в одной из немногих европейских государств безвизовый режим. Это хорошо, способствует притоку туристов, в том числе из России. А с другой стороны, — Черногория – член военного блока НАТО. Полгрузовика-то огоньком от зажигалки нас
испугали? Но ведь испугали, даже переворот наши горе геополитики пытались совершить, чтобы не допустить вхождения Черногории в альянс.
— Что-то слышал, так мелкая интрижка. К русским здесь хуже относиться не стали. Русские туристы – это ж еще и заработок.
Офис Демократического фронта, пророссийской партии Черногории, закрыт даже во внеобеденное время.
Вот мы и в общине Жабляк ( две тысячи постоянных жителей, основная масса – туристы). Но здесь знаменитый национальный парк Дурмитор, являющийся объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО Он кормит и общину и Черногорию. Здесь живописное Черное озеро, многочисленные тропы для горного треккинга, много чего интересного, в том числе Мост Джурджевича над рекой Тара — самый большой автомобильный арочный мост из железобетона в Европе. Главная жемчужина Черногории – ее официальная высшая точка — гора Боботов-Кук высотой 2522 м. Между прочим, на самом деле в Черногории есть гора и повыше — Зла-Колата (2534 м) в горном массиве Проклетье на границе Черногории, Сербии и Албании, но туда добраться сложнее.
Никола, партнер Павла по бизнесу, в турприюте которого разместили нашу группу, занимался восточными единоборствами. Восхищается нашим Федором Емельяненко. Вспоминаю знаменитого Брянского земляка Виталия Минакова. Узнаваем, Павел одобрительно кивает головой. Черногорцы народ рослый, плечистый и доброжелательный, знают свою силу, но не кичатся ею.
Посещение национального парка Дурмитор стоит 3 евро, но абонемент на три дня – 6 евро. На четвертый день в шесть утра иду на Баботов Кук. В будке егерей пусто. Приходят лишь к семи. Сэкономил три евро на пиво Хольстен. Ничего особенного. Здесь пьют настоянную на фруктах Ракию.
Свежий воздух с запахом елей. Белки резвятся, одна залезла на лавку. Другая — выглядывает из-за дерева. Это она спряталась. Удивительные, наивные создания, не пуганные людьми.
Вокруг Черного озера лавочки для отдыха, на озере каяки и байдарки, а на подходе «озерная нечесть», умело сотворенная мастерами из сучков и корней. Название черное от глубины. На самом деле отсвечивает голубым в лучах дурмиторского солнца. Через несколько километров среди густо поросших зарослями елей берегов зеленое Змеиное озеро. Может быть, здесь Дурмитор хранит основные тайны своего елового царства?
На 80 километров простирается. Каньон горы Тара, самый глубокий каньон в Европе и второй в мире (уступает лишь Гранд-каньону в США). Обзорная лавочка на горе Чуревац расположена на высоте 1626 м. Коньон реки Тары глубиной около 1200 м на 426 м пониже.
До перевала на Баботовом Куке иду 6 часов. Ребята выбрали маршруты попроще. Каждый выбирает по себе. Я, кажется, выбрал дорогу, превышающую мои возможности. Дорога полна разнообразия- лес, ущелья, горная долина с выпасом для овец, ловко спускающихся на своих раздвоенных копытцах на почти вертикальном склоне. Мне б такие копытца. Здесь за полтора евро можно купить литр овечьего молока. Пробую. Вкусно. Дальше скалистые участки. Баботов Кук неожиданно вырастает из-за поворота на горном спуске (тропинка виляет, стелется то вверх, то вниз). Предпоследний участок – кедровый стланик в человеческий рост. Потерял пометки, обозначающие тропу (полчаса блуждаю в попытках ее найти; поиски не прибавляют мне сил). Подъем к перевалу – оползни, подошва Вибрам на моих профессиональных треккинговых кроссовках не очень-то помогает их преодолеть. Стараюсь ставить ступни на редкие островки серо-зеленых растений и камни. С камнями порой ошибаюсь, и они летят из-под моих ног вниз по крутому склону. Устал. Плюхаюсь на пузо, кое-как уцепившись ногами и палками на мелком каменном крошеве. Все к черту! Сползу назад и поплетусь в такой милый и родной Дурмитор. Но шести часов до темноты у меня нет. Есть только пять. Поэтому вперед к мрачной стене Кука (как там люди-то ходят?) Выбираюсь на перевал. Здесь много молодых людей. Есть и постарше. Идем на Кук по узкой серпантинной тропе. Последние метров сорок до вершины молодежь осторожно передвигается, цепляясь за натянутые канаты. Устал. Мои руки онемели от защемления позвонков, потеряли чувствительность, и могут не почувствовать канат. Палки теперь мешают. Молодые обгоняют меня. Это закономерно. У меня нет специальной альпинистской подготовки, я всего лишь горный турист-любитель. И я знаю, что такое смерть. Прощай Баботов Кук. Оставайся непокоренным мною. А я еще поживу. На спуске обращаю внимание на металлическую табличку. Ему было чуть больше пятидесяти. Сорвался.
Час отдал Куку.
До Седловины от Перевала тяжелый спуск и скальная тропа длиной в четыре часа. Красная майка с Эльбруса перекрасилась от соли в белый цвет, а воды осталось с десяток капель.
— Хай! – догоняет меня высокий худощавый парень.
— Хай! — интересно откуда он родом.
— А я из Москвы, не сразу разглядел, что у вас на майке «Эльбрус» по-русски написано. У меня осталась вода. Хотите, поделюсь?
— А я из Брянска, налей на три глотка, — подставляю бутылку, — Спасибо.
Теперь точно дойду.
Спуск на седловину умопомрачительный. Узкая тропинка и отвесная скала справа. И снова канаты, один оторвался с одного конца. Сорвешься и вдрызг. Мокрое место. Цепляюсь. Ползу на заднице. Обрывистый отвес сменяет тоже крутой, но более покатый склон с осыпью. Ну, все. Прошел. Здесь, даже если сорвешься и полетишь по склону, есть шанс зацепиться.
На площадке с машинами на Седловине обращаюсь к владельцу микроавтобуса «Форд»:
— Ай вонч чу Жабляк. Хау мач?
— Нисколько. Садись, — отвечает водитель по-русски.
У него целая группа, нашлось место и для меня. Черногорец сохранил мне двадцать евро. К русским здесь относятся хорошо. Может быть, немного жалеют даже своих восточных братьев-славян.
2.
В Бута Которской жарко, под 30 градусов по Цельсию. Залив с одной стороны, горы с другой. Спасительный ветер не прорвется и не унесет с собой духоту. Парилка. Мельтешение курортного городка. Откровенно говоря, горы мне больше по душе.
Узкие живописные улочки старого Котора, Пераста. Славяне, готы, греки, римляне, турки, французы, венецианские купцы, русские, немцы, итальянцы, каких завоевателей только не было, даже татары сунулись было, сожгли Котор, но ушли. Здесь и теперь на берегах Бута Каторска -Адриатический Вавилон.
Наши предки восточные славяне строили из дерева и, лишь, потом осознали техническое совершенство камня. Здесь на тысячу лет раньше стали строить из камня. Деревьев немного, а ель – слабое дерево. «Лепили из того, что было».
Котор – это более чем две с половиной тысячи лет истории.
Вход в древнюю каторскую крепость на горе (защита от готов) – 8 евро. 1350 ступенек стоят этого. Но если подняться по близ лежащему серпантину, то в крепость можно попасть и бесплатно по лестнице через окно. Халяву любят все народы мира.
На улочках вообще-то грязновато. То там, то сям небольшие свалочки, растоптанные окурки на тротуаре. На которском пляже только одна раздевалка … для инвалидов. Остальные лежат поваленные на гальку. В общей раздевалке — употребленные женские прокладки и символ мужской доблести – использованный зеленый презерватив. Такое и в России придется поискать. Вода в заливе не самая чистая. В старом Которе в двух шагах от Скупщины (местный представительный орган) водосточная труба отвалилась. В нашей соседке Беларуси несравнимо чище, а Брянская набережная выглядит намного интереснее Которской.
Двадцать минут езды до Пераста — 1 евро на стареньком пригородном автобусе с ручной билетной кассой. Экзотика. То же самое, но народу поменьше. Здесь поуютнее.
В супермаркете, как и в России, попадаются подгнившие персики и пресные турецкие помидоры (на рынке местные — вкусные кисло-сладкие), картошка резанная, хлеб крошится, пряники – замазка… Но рядом с тележками для фруктов и овощей целлофановые пакетики для гнилушек. Не понравились, бросай в отходы. Стоит все в полтора-два раза дороже, чем в России.
В многочисленных кафешках туристы пьют чай и кофе. Что-нибудь посущественнее, типа «ягненок под сачем» (20 евро) – дороговато.
Питались тем, что захватили с собой и, что влезало в контрольный ящичек авиакомпании «Победа» (что не влезло, слопали еще перед регистрацией на рейс): гороховым супом на воде, гречневой и рисовой (спасибо китайским товарищам) кашей с салом (Хай живе Украина!). Когда сало закончилось, купили сосисок. Похудел на три килограмма! Так держать! Универсальная методика поддержания формы – меньше есть и больше двигаться.
На русско-черногорской морской ферме едим мидий и устриц в лимонном соке – 6 евро на человека. Соблазнительная русская девочка Марина с красивыми формами калибрует мидии: мелкие снова сажают на тросы, где они продолжают расти, крупные жарят и подают на стол. Хозяин фермы черногорец говорит, что вложить в такую ферму нужно не меньше 20000 евро (1,5 млн рублей). У них свое кафе на берегу с видом на залив. Отдыхаем на лежаках под солнцем Котора. Несколько ферм обеспечивают морепродуктами рестораны и кафе Бута Которска.
Мачо обнимает Марину чуть пониже талии. Они садятся в катер и довольные покидают причал. Жизнь удалась, нужно же им побыть наедине. Мы с благодарностью машем им вслед руками. Хвала тебе, Црна гора.
Сентябрь-октябрь 2019 года.
Фото автора: Полный фотоотчет