Наконец, встретив свое имя, Кияс стал читать медленнее, стараясь разобрать каждое написанное отцом слово:
«Сынок мой, Киясжан, — писал отец, — слушаешься ли ты во всем маму? Ты ведь уже взрослый у меня, в семье теперь — за хозяина. Как там наш участок? Засеяли? Да теперь и полить уже успели? Нелегко, наверное, дался первый полив? Там в конце арыка перемычка слабоватая получилась, я перед отъездом предупреждал Айбола. Как Саутжан? Ты уж присмотри за ним, как старший. Ну, до встречи...»
Кияс еще раз перечитал письмо, потом сложил его, завернул в платок и отдал матери.
Подошел Саут. Он притащил от колодца воду — два полных ведра. Кияс удивился: как это малыш донес ее! Но ведра уже стояли под навесом, Саут взялся разжигать самовар, не обращая внимания на мокрые до щиколоток Штаны — видать, пока нес воду, успел наплескать на них. Кияс смотрел, как братишка привычно вытряхивает золу из самовара, как заправляет его водой, и порадовался: молодец, ничего не скажешь...
Саут сообразил, что брату надо умыться, и принес черпак с водой.
— Письмо от папы пришло. Читал? Кияс кивнул головой. — А Саяну принесли черную бумагу.
— Что за бумага? --- Это письмо такое. Жанарбека убили. Кияс замер.
— Саян знает?..
— Его в обед с поля вызвали. Все старики собрались у него в доме, они и сказали.
Киясу вдруг стало жалко Саяна.
— Плакал он?
— Нет. Когда ему сказали, он молчал долго, ни на кого не глядел, а потом схватил эту бумагу и убежал с ней...
— Он сейчас дома?
— Вечером вернулся. Страшный такой, весь в грязи. Мы к нему даже подойти побоялись.
Кияс представил себе, как Саян плакал, катался по земле, один в степи за аулом. «Не захотел никому своих слез показывать. Вот ведь какой парень...».
Пойти прямо сейчас к Саяну Кияс не решился. «Завтра увижу, разыщу его на поле».
Сели ужинать. Кияс торопливо хлебал кукурузную кашу. Саут сам приготовил ее сегодня. Видя, как брат уплетает за обе щеки, Саут похвастался:
— Я и за Саяна корову теперь вывожу. Он на работе, а больше у них некому.
Кияс молча кивнул головой. Через некоторое время сказал братишке:
— Мы сейчас, Саут, будем с тобой письмо писать папе.
— Хорошо.
— Тогда приготовь бумагу и карандаш. Конверт умеешь делать?.. То-то. я тебе покажу сегодня.
После ужина братья, поддерживая с двух сторон мать, подвели ее к постели и уложили.
Скоро Торжан заснула.
Саут принялся убирать посуду. Он и в этом деле сноровку проявлять начал. А Кияс отвязал отцовский кетмень от застрехи навеса и положил его в воду, чтобы черенок разбух и крепко держался в гнезде.
Покончив с делами, братья уселись на полу возле керосиновой лампы и принялись за письмо. Сначала хотели писать каждый от своего имени, но потом Саут согласился, чтобы писал только Кияс.
«Любимый наш отец, Каипбек!» — аккуратно вывел вначале листа Кияс.
— А может, лучше по-другому? Написать бы просто — «Папа!», — предложил Саут, но Кияс не расслышал, он сосредоточенно продолжал выводить:
«Все ли у тебя благополучно? Наверное, громите там фашистов? Мы — мама, Саут и я, — желаем, чтобы так оно и было. Твое письмо мы получили. Мама уже поправляется. Папа, сейчас весь аул сеет просо. Сегодня я заново построил перемычку в конце отводного арыка. Завтра закончу первый полив».
Кияс подумал о том, как обрадуется отец, когда прочтет эти строки.
«Саут шлет тебе привет. Он больше не шалит, как прежде, а помогает маме. Со всеми делами домашними сам управляется».
— Напиши, что я уже и кашу варить умею. — Саут потянул брата за рукав.
Кияс написал, потом задумался и продолжал:
«Папа, как ты там, на фронте? Жанарбека, старшего брата Саяна, враги убили. Сегодня бумага пришла. Как же вы не уследили, а?..
Саян скоро тоже поедет на фронт. Он говорит, что убежит тайком, если его не пустят. Он такой, Саян. Он даст жару этим гадам.
А мы по тебе сильно скучаем. Возвращайся скорее...».
По исписанному листу расползлись два сырых пятна. Вот когда не сдержал слез Кияс.
«Папа, я с завтрашнего дня буду выходить на уча сток с твоим кетменем. До свидания. Я, Саут и мама ждем тебя».
Кияс закончил письмо, старательно сложил его вчетверо, заклеил конверт и надписал адрес.
Саут к тому времени уже спал за столом. Кияс поднял брата, отнес в постель, а потом и сам лег рядом.
Недолго пролежал он с открытыми глазами. Усталость прошедшего дня неодолимой тяжестью навалилась на него, и Кияс заснул, обнимая руками младшего брата.
...Ему снилось, что на участке выросло просо. Высокое — словно речной камыш, метелки гнутся к земле от тяжести огромных зерен. Такого проса еще никто не видел. Кияс бродит в этих зарослях и ищет отца. Он слышит его голос, отец кричит, зовет его по имени. Кияс бежит на этот голос, а найти отца никак не удается. «Отец!».
Кияс вздрогнул и проснулся от собственного крика. Но вскоре опять заснул.
...Теперь ему снилось, что вернулся с войны Саян. Мальчишки на телеге отправились в Тарбакты встречать его. Лошади бойко рысят по степной дороге. Мальчишки поют в телеге, да так, что на всю округу слышно. На станции стоит, подпирая руками бока, Саян. Он весь обвешан оружием, новенькая портупея на нем скрипит. «Победили мы этих гадов!» — зычным голосом кричит Саян, а ребята кидаются к нему, обнимают по очереди своего героя и весело смеются. Смеются или плачут?..
На следующий день Кияс поднялся рано, едва рас свело, взял молоток и принялся отбивать им лезвие отцовского кетменя.