Дом был небольшим – с одной комнатой, ванной и кухней. Тут всегда пахло сыростью. Входная дверь давно разбухла и наклонилась, ища опоры. Ее уже и не пытался никто закрывать. Окно по обыкновению тоже распахивалось настежь – из-за запаха плесени свежее дыхание улицы было здесь необходимо, как кислородный баллон водолазу. Периодически налетающие сквозняки приводили все в движение: то взлетали со стола листки с заметками, то взмывали в воздух прикрепленные к карнизу белые шторы.
В доме жила Она.
Однажды она проснулась от того, что рядом кто-то храпел. Она совершенно четко помнила, что засыпала одна. Ночник подсветил рядом в спальном мешке бородатого мужчину.
– Вы кто? – спросила она спокойно и пнула незваного гостя по ноге.
– Мне просто надо где-то поспать, – буркнул он, не открывая глаз. – Я турист, не спал два дня. Неужели вы прогоните меня в такой дождь?
Она услышала, как шумит ливень. Встала, нащупала ногой один тапок, со второго согнала мокрого соседского кота. Она сидела в кресле, поджав ноги, и читала книгу. Гость храпел, дождь шумел, кот гремел тарелкой, доедая оставленную с вечера котлету.
Утром без стука вошла соседка. Кот жалобно заорал и бросился ей в ноги.
– Хоть бы покормили бедное животное, – бубнила она, беря на руки кота. – Совсем совесть потеряли. И мойте тогда полы, раз он к вам заходит, а то пыль к шерстке прилипает. Ох, чуть не забыла, мне же чеснок нужен.
Соседка сбегала на кухню, порылась в шкафу, взяла чеснок и вместе с котом исчезла за дверью. В воздухе нагло летал кошачий пух.
В полдень пришла тетя Дуся, проверила посуду, перевесила в другое место картину, заварила чай по своему рецепту, понюхала, не старый ли суп, поставила на подоконник новый цветок.
– У меня аллергия на герань.
– Ничего, – ответила тетя Дуся. – Клин клином вышибают.
Тетя Дуся еще немного постояла, глядя на огромного туриста, который вылез из кровати и разгуливал в поисках штанов, но не знала, что посоветовать, и ушла.
Следом пришел сантехник.
– Я вас не вызывала.
– У нас обход вашего поселка, – сообщил он мимоходом, прошел в ванну и закрылся внутри. Она услышала, как льется в душе вода. Через полчаса он вышел, одетый в другую одежду, пахнущий ее шампунем, вытирая волосы ее полотенцем.
– С краном все в порядке, я проверил, – сказал он. – Но в доме вам бы ремонт пора сделать. Вон, обои уже плесень поела. И крыша протекает.
Когда сантехник ушел, она услышала за плечом голос.
– Еда есть?
Турист был ростом велик, широкоплеч и бородат.
– Ты кто вообще? – спросила она.
– Я турист, не ел три дня, только с Эльбруса, – рапортовал он. – Еле ушел от медведя. Вот следы когтей. Жалости к людям у тебя что ли нет? Видишь, я шатаюсь от голода и полученных ран?
И она подогрела ему все котлеты, какие были в холодильнике. Дожевывая последнюю, он сообщил:
– А готовить ты не умеешь. Соли мало, специй вообще нет.
Раздался стук. Это соседский дедушка тростью открывал окно пошире. Он радостно улыбался.
– Я знаю! Знаю, что такой красавице нужно. Тебе пора детей рожать. Я вот наблюдаю... Ты все дома сидишь, а лучше бы причесочку, каблучки, на танцы… А то скоро тридцать!
Вспыхнувшая в животе ярость стала подниматься выше, к гортани, но вежливость сжала горло. Не найдя выхода, ярость перегорела и стала тлеть, ожидая своего часа.
Пахло пережаренными котлетами, котом и туристическими пожитками.
Вечерело. Она оделась, чтобы прогуляться. Хотелось посидеть во дворе, ощутить аромат цветов, какой бывает только вечерами, увидеть рассыпанные по небу августовские звезды и освещенный фонарями мир. Но едва она надела туфли, как на пороге появился муж. Она развелась с ним полгода назад, но у него остался в доме диван.
– Куда это разоделась? Я же говорил тебе, дружески говорил, что вечером на улицу выходить одной опасно. К тому же не надо надевать эту кофточку, декольте слишком глубокое, простудишься.
– Если хочешь, погуляй со мной.
– Не могу, устал, – сказал он и прилег на диван. – Хотя… Может, сходишь в магазин? Ты же не оставишь меня голодным?
Турист шевелился в палатке, устраиваясь на ночлег.
Что-то поднялось внутри, будто ртуть в термометре. Она поставила стул перед приоткрытой дверью и села с прямой спиной. Через крошечный проем открывался вид на дорожку, освещенную фонарями и убегавшую сначала в парк, оттуда в ближайший город, из города на шоссе, через которое был перекинут мост. По этому мосту ходили поезда во все концы света.
Закипел чайник. Она не стала снимать его с плиты. Свист был изнуряющим, оглушительным, выматывающим, долгим. Она зажала уши, чтобы не слышать свист, и, кажется, даже что-то кричала. Затем схватила рюкзак туриста, ботинки бывшего мужа, герань тети Дуси и выбросила все за дверь. Дверь удивленно дернулась и впервые за долгие годы с хлопком закрылась.
И сразу все закончилось. От крика и свиста все рухнуло, как карточный домик. Стен не было. Она была тут совершенно одна. На полу лежала дочитанная книга «Как сохранять личные границы». Она улыбнулась и взглянула на звезды. Они были огромны и прекрасны в тот светлый вечер, как тысячи маленьких солнц. Было спокойно и легко.
В дверь, стоявшую теперь посреди улицы, робко постучали. Это была соседка. Не смея войти, она прошептала:
– Я у вас чеснок брала, вот, возвращаю.
// Юлия Табакарь
______________________________________________________________________________
В этом блоге я пишу заметки по психологии и публикую метафорические рассказы.
Больше рассказов – в моем сборнике «Шкаф».
Ridero * Литрес * Ozon * Amazon
***