Читатель и автор канала "Московские истории", пожелавший публиковаться под псевдонимом Тугрик, продолжает вспоминать свои армейские истории. Время действия 1972 год.
55-ю годовщину "Великого Октября" я встретил на нарах. Точнее, на широком деревянном настиле КПЗ офицеров и прапорщиков Московской городской военной комендатуры. Случилось это так. В армии бывали безработные: в связи с выведением за штат, расформированием части, ожиданием нового назначения и тому подобное. Их направляли в распоряжение вышестоящего начальника, формально сохраняя содержание (зарплату). Вот и я очутился в Риге, ожидая назначения. Поселили в воинской части, но не кормили и денег не платили.
Пока были деньги и теплая погода, я гулял по Риге, ездил в Сигулду и на взморье, ходил по магазинам. В комиссионных были импортные приемники и вещи, привезённые моряками из-за границы. Но осень проходила и стало холодать. А у меня ни шинели, ни плаща. "Выдадут по месту службы", - сказали в отделе кадров. Решил тайком смотаться домой, взять пальто, тем более, ноябрьские праздники приближались.
Паспорт у офицеров отбирают, у меня был только военный билет офицера запаса. Слава Богу, продали авиабилет, и вот я в Румбуле (аэродром под Ригой). "Какой это самолёт ?"- спрашивает сосед, указывая в окно на истребитель. "Не знаю", - отвечаю искренне, но он обижается. Лётчик (форма у меня была летная), а не хочет сказать. Бережет, понимаешь, военную тайну!
Прилетел домой, то да сё, наступил канун праздника. Ну, думаю, никто меня не хватится. Может, забыли. "Солдат спит, а служба идёт". Вдруг 5 ноября вечером телефонный звонок с почты:"Вам телеграмма!" Срочно требуют к месту службы. Не было печали - черти накачали. Еду во Внуково, а билетов нет. А у меня даже бланка телеграммы с вызовом нет. Возвращаюсь домой, ложусь спать.
Утром 6-го в 9.00 настойчивый звонок в дверь. Мать пошла открывать. Слышу, не соседка, а мужские голоса. Мать: "К тебе из милиции". Протираю глаза, натягиваю брюки, выхожу. "Вы - такой-то? Ваши документы! Прошу проехать в отделение". Слава Богу, дали умыться, надеть пальто. Брали меня три человека. Усадили в клетку УАЗа сзади и поехали. Сдали в КПЗ, куда пьянь пихают.
Потом пришел мент-начальник, сказал, что взяли меня по запросу командира части, где я ночевал. Перед праздником кто-то из штаба позвонил и поинтересовался, как я там. Командир хватился, а меня в части нет, отправил телеграмму на адрес матери, а утром попросил задержать, если попадусь. Оказывается, имел право. Такая оперативность меня впечатлила. Мало того, что у офицера нет паспорта, что уезжать из гарнизона он может только с разрешения, но и задержать его могут на всей территории СССР по звонку начальника. Приехал воронок, и меня отвезли на Бауманскую, в горкомендатуру. Со всей столицы туда свозили задержанных военнослужащих. Отвели в подвал, заперли в камере. Примчалась мать, привезла поесть, растолковывала начальству ситуацию. Но меня не отпустили, и утро 7 ноября 1972 года я встретил на досках КПЗ.
Слышу где-то по радио позывные парада, перекаты "Урраа!" Да, из подвала всё это воспринимается, мягко говоря, иначе. Пока ждали офицера, летевшего забрать меня из Риги (его тоже оторвали от семьи), мне показали местную достопримечательность - маленькую камеру под лестницей, где несколько часов держали Берию. Мычал во сне пьяный прапорщик. А выутюженный часовой на досуге отрабатывал оружейные приемы. "Не забывается, не забывается, не забывается такое никогда".
Делитесь своими историями! Почта emka3@yandex.ru