Коломейцев. 11-55.
Когда микроавтобус с группой из пяти человек во главе с капитаном ФСБ Штерном приближался к месту назначения, один из бойцов капитана поделился мыслью, что неплохо бы, чтобы к их приезду кто-нибудь уже собрал всех жильцов дома, и тогда можно будет сразу приступить к опросу соседей Коломейцева, который полчаса назад устроил взрыв в аэропорту.
Обогнав трамвай, скрипевший на Волочаевской улице, микроавтобус свернул к нужному дому. К своему большому удивлению бойцы поняли, что высказанное только что пожелание оказалось услышанным вышними силами. И выполненным - у подъезда дома Коломейцева уже проходил какой-то митинг числом человек в десять.
Не дожидаясь остановки микроавтобуса под аккомпанемент неожиданно заревевшей поблизости пожарной сирены, Штерн выпрыгнул на асфальт и стал пробираться к машине сотрудников вневедомственной охраны, которую капитан определил как источник митинга. Бойцы Штерна в черной униформе, черных бронежилетах с тремя белыми буквами ФСБ на спине, с автоматами в руках и стальными сферами на головах последовали за своим командиром.
- Вы из ФСБ? - крикнул мент, находившийся около машины вневедомственной охраны.
- Да, - ответил капитан, наблюдая за тем, как его люди начинают работать с толпой. – Что у вас случилось?
- Шестьдесят пятая квартира в этом доме заминирована. Через несколько минут может взорваться.
- Вы в нее входили? - спросил Штерн.
- Я лично не был в ней, но двое наших…
- Кого-нибудь там застали? – перебил эфэсбэшник мента.
- Нет.
Штерн тихо ругнулся, затем спросил:
- Кто у вас за главного?
- Шпаков. Старший сержант. Он сейчас в доме. Выгоняет людей на улицу.
- Понятно. Сколько, ты говоришь, до взрыва?
- Не знаю точно, но, по-моему, осталось около десяти минут.
- Отгони свою машину в соседний двор. И прихвати с собой весь митинг. Мои сейчас тебе помогут это сделать, - распорядился Штерн и посмотрел на кинолога, приехавшего вместе с ним и теперь державшего на поводке рыжеватую собаку неопределенной породы: - А мы с тобой, Бондаренко, и твоим псом отправимся наверх. Может, там и нет никакой бомбы.
Кинолог, соглашаясь, кивнул и что-то прошептал своему псу. Собака внимательно выслушала и рванула к подъезду, увлекая за собой хозяина.
Штерн и кинолог, как и их коллеги десять минут назад, без проблем поднялись в лифте на нужный этаж.
Как только убрались в стену створки лифта, Штерн увидел прямо перед собой распахнутую дверь квартиры. Возле нее никого не было.
Эфэсбэшники вышли из кабина лифта и она сразу отправилась в направлении неба.
Кинолог показал псу на ближайшую открытую квартиру. Пес осторожно подошел к ее двери, понюхал воздух и не стал заходить. Вместо этого он направился к следующей квартире. Штерн прикрыл дверь и увидел на ней номер – шестьдесят четвертая.
- Наша - соседняя, - сказал Бондаренко, полностью доверявший носу пса. - Если Тэке так уверен в своем выборе даже на площадке, то в квартире Коломейцева наверняка есть какое-то взрывчатое вещество.
- Очень плохо, - откликнулся Штерн и тут же добавил: - Я имею в виду, плохо, что здесь воняет взрывчаткой.
- Я так и понял, что ты имел в виду не работу моего пса.
Кинолог открыл тяжелую дверь шестьдесят пятой квартиры, искусственную кожу которой осторожно поскреб лапой пес. Бондаренко пропустил пса внутрь. Ни на секунду не задерживаясь в коридоре, пес без всяких раздумий направился в дальнюю комнату. В ней он тихо тявкнул несколько раз, показывая всем своим видом на те места, откуда по его мнению пахло взрывчаткой.
- До взрыва осталось четыре минуты, если им, конечно, можно верить, - сказал Штерн, ткнув пальцем на часы, стоявшие на столе.
- При всем желании мы ничего с этим не успеем сделать. Кроме взрывчатки здесь еще как минимум литров пятьдесят какой-то парфюмерии и бензина. Гореть будет отлично… , - заметил Бондаренко и приказал своему псу: - Ищи, Тэке.
Повинуясь команде, пес сделал круг по комнате, вышел в коридор и побежал по квартире, заглядывая во все углы.
- Что ты еще от него хочешь? - спросил Штерн.
- Узнать, сколько здесь побывало людей. Потом можно будет опознать их по запаху.
- А если в квартире не осталось никаких личных вещей?
- Если кто-то заходил сюда в последние три-четыре дня, то для Тэке не важно, оставил здесь вещи этот человек или нет. Он этого заходенца потом все равно узнает.
Штерн бросил взгляд на часы, украшавшие стол с зеленым сукном под листом оргстекла.
Часы утверждали, что осталась одна минута и двадцать восемь секунд…
- Уходим! - крикнул Штерн, направляясь к выходу. - Если вы погибните, знания твоего пса никому не понадобятся.
- Сейчас, - отозвался Бондаренко. - Держи лифт, капитан, мы за тобой. Тэке, сюда!
Пес, из-за того что ему мешают, недовольно гавкнул.
- Идем, Тэке, у нас больше нет времени, - сказал Бондаренко, вытащив из-под бронежилета кожаную упряжь.
Когда кинолог с псом вышли на лестничную площадку, лифта не было. Судя по звукам, кабина двигалась где-то в районе двенадцатого этажа. Причем двигалась вверх.
- Спускайтесь по лестнице! - крикнул снизу Штерн.
- Хорошо, - ответил Бондаренко и протянул руки на встречу своему псу. - Иди сюда, Тэке. Иди ко мне, мой мальчик.
Собака забралась на руки хозяина, Бондаренко продел ее лапы в отверстия на упряжи, рывком затянул ремни. Пес жалобно поскулил.
- Все будет хорошо, - сказал Бондаренко и бросился вниз, преодолевая одним прыжком целый лестничный пролет.
Взрыв произошел, когда они были на площадке пятого этажа.
Из окна на десятом этаже вырвалось багровое пламя. Вниз полетело стекло и куски бетона. Люди возле соседнего дома вздрогнули и завороженно уставились на огненные языки, вырывающиеся из квартиры на десятом этаже .
Хлопки в квартире продолжались десяток секунд. Все это время пожарные не въезжали во двор и не начинали подготовку к тушению пожара из опасения, что от взрыва может начать рушиться само здание.
Но шестнадцатиэтажная башня из бетонных панелей еще советских времен устояла.
Как только стало ясно, что ничего страшнее рухнувшей вниз панели уже не будет, пожарные подъехали ближе, выдвинули лестницу и с нее стали заливать огонь.
Ребров увидел, как из подъезда с ребенком на руках выбежал старший сержант Шпаков. Следом за ним показалась молодая женщина в ситцевом халатике на голое тело. У женщины были мокрые волосы. Наверное, Шпаков вытащил ее из душа, усмехнулся Ребров.
Стряхивая с головы штукатурку и настороженно поглядывая вверх, из дома вывалился незнакомый боец в эфэсбэшной униформе. Боец, как и Шпаков с женщиной перед этим, направился прочь от дома. Чуть погодя в проеме подъезда Ребров увидел еще одного человека совсем белого от штукатурки. Сперва Ребров решил, что человек, как Шпаков, тоже держит на руках ребенка. Однако, приглядевшись лучше, он заметил, что у этого "ребенка" слишком большие и слишком лохматые уши. Причем располагались уши "ребенка" на макушке черепа явно собачьего типа. "Тут люди гибнут, а он спасает какую-то псину! - возмущенно подумал Ребров. - Да еще закрывает ее своим телом!"
Бондаренко отошел от дома на достаточное по его мнению расстояние, дунул в нос своему четвероногому напарнику. Пес чихнул несколько раз в ответ, мотнул головой и скосила глаза на асфальт под ногами. Кинолог снова глянул на верхние этажи дома, вдоль стен которых поднимались клубы черного дыма. Огня уже не было видно. И ничего не падало сверху, если, конечно, не считать воды, льющейся из брандспойтов пожарных. Кинолог вытащил пса из упряжи и осторожно опустил его на асфальт. Пес встал на ноги, отряхнулся. Вокруг него сразу образовалось белое облако из штукатурки. Он снова чихнул.
К Бондаренко подошел Штерн и спросил:
- Целы?
- Да.
- Слава Богу, а то мне казалось, что не успеем и попадем под завал, - сказал Штерн. – Как собакевич?
- Тэке у меня не любит ходить по лестницам, особенно спускаться по ним, - ответил Бондаренко. - А так ничего. Все нормально... Что, Тэке? Что случилось?
Собака прочихалась и теперь смотрела на мента, стоявшего недалеко от них.
- В чем дело, Тэке? - снова спросил кинолог.
Пес оскалился и тихо зарычал на мента.
- Наверное, этот парень побывал перед нами в квартире Коломейцева, - предположил Бондаренко. - Пойдем, Тэке, познакомимся с ним поближе.
- Я с вами, - сказал Штерн и добавил шутливым тоном: - Не забывай, кто здесь царь горы.
- А никто и не спорит, товарищ капитан, - отозвался кинолог.
Они втроем подошли к Реброву. Пес гавкнул на мента и как ни в чем не бывало сел возле ног Бондаренко и начал приводить в порядок свою шерсть, изредка чихая.
- Сержант Ребров, - представился мент.
- Капитан Штерн, - ответил ему эфэсбэшник и протянул правую ладонь. Они обменялись рукопожатиями. - Это вы вскрывали квартиру Коломейцева?
- Я, - после небольшой паузы признался Ребров. – Вскрывал квартиру я. Прибыли на сработавшую сигнализацию
- Понятно, - сказал Штерн, сообразив наконец, чем было вызвано столь оперативное появление коллег. - Квартиру вы, товарищ сержант, осматривали внутри?
- Разумеется. А в чем дело?
- Наша собака сумела вас опознала. А кто еще был с вами в квартире?
- Старший сержант Шпаков.
- Что вы еще, кроме взрывчатки, там нашли?
- Только записку. Она лежала рядом с часами от бомбы. Часы были на...
- ...на столе, - перебил Штерн милиционера. - Я их видел. Где теперь эта записка?
- У Шпакова.
- А он сам?
- Я видел, как он выносил ребенка, - ответил Ребров, оглянув толпу жильцов вне импровизированного оцепления. – А потом пытался передать ребенка матери
- Ясно, - сказал Штерн, проследив глазами за тем, куда показывает Ребров. Услышав поскуливание собаки, Штерн посмотрел на Бондаренко и спросил у него: - Псине все-таки досталось при взрыве?
- Нет, - ответил кинолог. - Тэке отвечает, сколько в последние дни побывало людей в квартире Коломейцева.
- И?
- Всего четыре. Разумеется без меня и тебя.
- Так мало?! - удивился Штерн.
- Я был там вдвоем со Шпаковым, - сообщил Ребров. - Кстати, вон он идет к нам с нашим водителем.
Сержант показал на своего напарника, направлявшегося в их сторону.
- Бондаренко, может, еще раз испытаешь псину? - предложил Штерн.
- Нет проблем, - отозвался кинолог.
Когда Шпаков поравнялись с эфэсбэшниками, псина тявкнула только на старшего сержанта и проигнорировала его спутника.
- Водитель не входил, - сделал вывод кинолог.
- Что ты еще можешь сказать об оставшейся паре? - спросил Штерн.
- Один из нее - сам хозяин квартиры. Или тот, кто постоянно в ней жил, - ответил Бондаренко. - Второй же был в квартире всего несколько раз.
- Ты уверен с хозяином квартиры? – уточнил Штерн.
- На сто процентов. Им все пропитано, - усмехнулся кинолог. – Вторым же, скажем так, стены квартиры еще не успели хорошо пропитаться. В общем, за прошедшую неделю в квартире были сам Коломейцев и кто-то еще. Если, конечно, не допустить, что Коломейцев не жил в своей квартире уже больше года. Кстати, в квартире были вещи, скорее всего, оставленные кем-то из близких друзей Коломейцева. Хотя сам этот "друг" в последние, как минимум, три недели в квартире не появлялся.
- Полагаешь, это вещи женщины Коломейцева? - спросил Штерн.
- Сам понимаешь, товарищ капитан, что в нашем деле возможны варианты, - усмехнулся Бондаренко…