- Ну как вам «Темные аллеи»?
- Очень светло…
Как вы думаете, откуда это изображение?
Из трилогии Эл Джеймс, или, быть может, из книг Эммануэль?
Вы удивитесь, но это иллюстрация рассказа «Антигона» из цикла Ивана Бунина «Темные аллеи».
Эпизод, который весьма смело проиллюстрировал художник на страницах книги вы не найдёте, но в скупых и прозрачных линиях рисунка, в его общей недосказанности показана главная особенность сборника - неконфликтное присутствие конфликтной темы.
На первый взгляд эскиз возмущает, но при внимательном знакомстве оказывается лишенным скандальной конкретики.
В этой тонкой грани мастерство «Темных аллей», их главное отличие от «Пятидесяти оттенков…».
Приводя с помощью Бунина в равновесие расшатанное "Большой книгой" чувство прекрасного, я решил на примере этих произведений еще раз показать разницу между искусством и коммерцией.
Возьмем одну из новелл «Темных аллей» - «Кавказ», где рассказывается о любовниках, сговорившихся провести три-четыре недели на кавказском побережье. Героиня врёт своему мужу-офицеру, что поедет отдыхать в Геленджик и Гагры, хотя собирается укрыться с молодым человеком в дебрях недалеко от Сочи.
«Я мысленно видел, как он хозяйственно вошел в него вместе с нею, оглянулся, — хорошо ли устроил ее носильщик, — и снял перчатку, снял картуз, целуясь с ней, крестя ее...».
Любовник и героиня садятся на поезд и приезжают к месту назначения. В дебрях у них все романтично и первобытно хорошо. В то время офицер тщетно искал жену в Геленджике, в Гаграх, в Сочи, а затем застрелился в номере из двух пистолетов...
Пример из новеллы «Степа» - молодой купец Красильщиков приезжает во двор мещанина Пронина, где соблазняет его юную дочь, одиноко ожидающую возвращения родителя с города.
«— Василь Ликсеич... за ради Христа... Вы забыли, ваша лошадь так и осталась под крыльцом... папаша заедут... Ах, не надо!» - умоляла девушка, но молодой купец решил не упускать случая…
Утром Красильщиков собирается ехать дальше. Обесчещенная девушка проситься замуж – «Как же я теперь буду без вас?»
«Она стояла на нарах на коленях и, рыдая, по-детски и некрасиво раскрывая рот».
Купец пообещал вернуться и попросить у помещика её руки, но через пару дней насовсем уехал в Кисловодск...
Обратите внимание на эти детали - благодаря им мы понимаем, насколько офицер любил свою жену, и насколько пострадала от поступка Красильщикова Степа, которая, как и другие девушки её времени, не представляла половой жизни вне брака.
Наверное, вы понимаете, к чему я клоню.
Как и Эл Джеймс, Бунин следует по темным тропам чувственности, но даёт им нравственную оценку через правдивое изображение любовных страданий героев.
Сочувствие героям заставляет нас понять, как несдержанность и жажда амурных приключений приносит горе верным супругам и невиновным людям. Переживая за герояв, мы впитываем заложенный в рассказах нравственный опыт.
Чего не скажешь о «Пятидесяти оттенках…».
Несмотря на коммерческую привлекательность книги, оттенок здесь всего один - желание поиграть на безусловных рефлексах читателя.
- Потому что я такой! - вопит рассерженный Кристиан, когда Анна пытается выведать у молодого миллионера мотивы его экзотических пристрастий. И для издателя подобных книг это образ идеального читателя.
Трилогия недвусмысленно намекает, что очертания будущих страстей рождаются вместе с нами и с ними бесполезно бороться. Лучшее, что можно сделать – найти себе партнёра с такими же вывихами.
В «Оттенках», конечно, есть частицы света – инквизиторские замашки Кристиана вначале пугают Анастейшу, и она искренне пытается уладить его внутренние конфликты. Но что произошло потом? Мрачная страсть Кристиана вспыхивает с новой силой и в итоге заставляет Анну прогнуть спину в прямом и переносном смысле.
Но даже если бы история была написана в духе старых советских романов и кончилась бы исправлением негодника, дьявольская эротика книги сводит на нет все попытки вывести читателя к свету.
Читатель здесь оказывается в положении осла, которого пытаются заставить двигаться вперед пучком горькой петрушки, когда за спиной у него такой сочный ломтик дыни.
В итоге «Темные аллеи» ведут читателя к пятнышку света, а «Пятьдесят оттенков» уводят глубже под мрачные своды, где неистово пылает факел.
В этом большая разница Искусства и коммерческого творчества
Означает ли это, что как писатель Бунин непогрешим? Вовсе нет.
И в будущем в серии публикаций «Классики на проверку» я планирую основательно коснуться этой сложной, но увлекательной темы.
А помогут нам в этом сами классики, которые в разное время (в свое время) писали друг на друга искрометные пародии. И некоторые недостатки Бунина уже можно понять из пародии Куприна:
«Ржи, овсы и капусты уходят в бесконечную даль, а там, на самом краю озимого поля, у одинокого омета, важно гуляет грач; правда, ночью мне его не видно, но он мне нужен для пейзажа. Суслик мягко свистит на дереве за моим окном».
Кстати, книга «Литературная пародия», из которой взят этот пример, есть в нашей библиотеке (НГОНБ на Советской, 6).
«Творческого чтения» и до новых встреч!