Прообразом любви была половая привязанность первобытного мужчины к одной женщине. Это означает, что любовь, как способность, сначала стала развиваться у мужчин и значительно позже - у женщин.
Вожак спал на спине, раскинув руки и раздвинув ноги, на подстилке из сухой травы. Солнце пригревало, и в отдельной части его тела стало нарастать возбуждение…
Ему снилась самка, с которой он спаривался первый раз, будучи еще юным…
Та самка была немолода и уже не пользовалась у старого вожака «спросом».
…Она сопротивлялась, рычала. Он покорил ее, ударив рукой. Она зарыдала, а после еще долго продолжала рыдать. С ней он почувствовал себя сильным, готовым к борьбе за главенство в стаде…
Дневной сон прошел быстро.
Вожак открыл глаза. Молодые самки непрерывно и призывно смотрели ему в лицо. Он остановил взгляд на одной из них, и она медленно поползла к нему…
Когда он издал рев, самка, повизгивая, отползла в сторону…
Нет, ему нужна была другая… Такая, какая осталась в его памяти навсегда и часто снилась – непокорная и рыдающая, чтобы чувствовать себя сильным…
……
Крепостной мужик Герасим был женат на бабе, которую не выбирал. Их поженил барин. Но ему повезло. Его жена была пышнотелая красавица, хотя сам он был низкорослым, кривоногим и страшным на лицо. Правда, обладал недюжинной силой и работал у барина дровосеком.
В деревне, как и положено, часто были праздники. Православные крестьяне в эти дни могли выпить, веселиться, буянить. Бабы кружились в хороводах. А мужики дрались на кулаках как по традиции, так и «по пьяни».
Герасим видел, что на его жену заглядываются другие мужики, как женатые, так и нет. И жена под их масляными взорами краснела лицом и веселела в хороводе… И тогда он лупил (либо открыто в кулачном бою, либо втихоря) тех, кто осмеливался засматриваться на его жену…
А вечером в своем жилище после ужина с брагой, видя, что с лица жены не сходит возбуждение, он лупил и ее, приговаривая: «Блюди дом, блюди дом…».
Когда же она начинала рыдать, он относил ее в постель и ласкал, приговаривая: «Красивая моя! Красивая моя!..». От чего она рыдала еще сильнее.
Но на следующий день жена просыпалась уже другой и была с Герасимом особенно приветливой…
Так происходило много раз. И постепенно такой способ «воспитания» (приручения) жены вошел у Герасима в привычку. Сначала лупил (по любви), а потом ласкал (по еще большей любви).
……
Профессор антропологии давно жил один. Жена от него ушла, потому что он был в постоянных экспедициях, а когда возвращался, то вел себя, особенно в постели, как «доисторический человек»...
Но в последние годы он уже не «путешествовал», а читал лекции и писал книги, нередко ночуя прямо в своем кабинете, где у него был компьютер с Интернетом, диван, холодильник и все прочее, необходимое для жизни.
Даже в магазин он ходил редко – все нужное могли принести по его заказу аспиранты и докторанты, которыми он руководил и которых консультировал. Встречались среди его посетителей и женщины, но, хорошо зная свою «первобытную сексуальность», он воздерживался от половых связей с «цивилизованными особами».
Пока однажды утром в его кабинет не ввалилась женщина с ведром и шваброй. Ей поручили убираться в кабинете профессора.
Профессор не возражал. И пока она убиралась, хорошо ее рассмотрел.
Уборщица принимала «зоологические» позы, делала резкие движения и хныкала. На лице под глазом у нее он заметил синяк…
Все ему говорило о том, что женщина сексуальная, эмоциональная, муж ревнует ее и бьет…
После уборки он предложил ей кофию с шоколадой, от чего она совершенно не собиралась отказываться. А в беседе за кофе она поведала ему, что, действительно, муж постоянно ее бьет, она много плачет, и стала вся нервная. Что муж совсем ее не любит, не утешает, не ласкает, а ей этого очень хочется…
И вот тут-то профессор понял, что может вмешаться в жизнь этой «несчастной женщины».
Из антропологии он хорошо знал, что насилие, с мужской стороны, и страдания, с женской, если они являются внутренними потребностями особей, делают их половую связь крепкой и продолжительной, причем, как у животных, так и у людей.
…Прошло некоторое время. Профессор вернулся в квартиру и зажил с новой женой жизнью, которую он определил для себя, как «природосообразную».
Правда, детей он решил не заводить, так как считал, что у таких родителей могут родиться дети с неопределенной половой ориентацией.
Данная статья является «логическим» продолжением ранее опубликованных: «Прообраз женщины», «Предки передали нам главное».