Он появился на свет 24 октября 1938 года и оставил этот мир 11 мая 1990-го.
Чтение его записных книжек завораживает глубинами философской мысли, эрудицией и остроумием автора, а часть его неоконченной драматургической трилогии — пьеса "Вальпургиева ночь, или Шаги Командора", которая выдержала за последние тридцать с лишним лет множество постановок, в ожидании достойного режиссёра опять-таки прекрасно читается.
И всё же Венедикт Ерофеев, понравилось бы ему это или нет, для подавляющего большинства был и остаётся, в первую очередь, автором бессмертной поэмы "Москва — Петушки".
В конце этой заметки — ссылка на простенький тест из 10 вопросов, который позволит любому желающему буквально за минуту определить степень знания поэмы — и вспомнить Веничку добрым словом (а то и рюмочкой-другой) по случаю дня его рождения.
Обзорно-компилятивно:
Венедикт Ерофеев, или Веничка, как называли его те, кто близко знал, был удивительным писателем и не менее удивительным человеком. Некоторые называют его гениальным, а его произведения стали культовыми. Первое исследование, посвящённое поэме "Москва — Петушки", появилось задолго до того, как она была опубликована в СССР.
В 1981 году в сборнике научных статей Slavica Hierosolymitana появилась статья Бориса Гаспарова и Ирины Паперно под названием "Встань и иди". Исследование посвящено соотношению текста поэмы с Библией и творчеством Достоевского.
Сам писатель прожил короткую жизнь — всего 51 год, но событий хватило бы на несколько жизней. Вечный скиталец, который никогда подолгу не задерживался на одном месте, к концу жизни пришёл к религии и предсказал свою судьбу. Завершив свой земной круг , он по его собственным словам, "не умер, а ушёл за грань земного кругозора".
Рассказ о жизни Венички Ерофеева можно строить в соответствии с его же собственным признанием: "В этом мире я только подкидыш".
Венедикт был младшим ребенком в семье: кроме него у родителей было ещё четверо детей. В 1946 году отца, работавшего начальником железнодорожной станции, осудили за антисоветскую агитацию. Мать уехала на заработки к сестре в Москву, а младшие дети попали в детский дом, где Венедикт провёл пять лет — с 1947 по 1953 год.
В 1954 году отец был освобождён и мать забрала детей из детского дома. Несмотря на биографию отца, Венедикт учился отлично, окончил школу с золотой медалью и в 1955 поступил на филологический факультет Московского Государственного Университета.
"Если б меня спросили: как ты вообще относишься к жизни, я бы примерно ответил бы: нерадиво", — признавался Ерофеев. И правда, его исключили из МГУ после трёх семестров за "весьма неустойчивое и неуправляемое" поведение. Но главной причиной исключения стал конфликт на военной кафедре. Вечника вспоминал:
Вышиблен был в основном военной кафедрой. Я этому подонку майору, который, когда мы стояли более или менее навытяжку, ходил и распинался, что выправка в человеке — это самое главное, сказал: "Это — фраза Германа Геринга: "Самое главное в человеке — это выправка". И между прочим, в 46-м году его повесили.
После этого Ерофеев пытался прижиться ещё в нескольких пединститутах, но его отовсюду выгоняли. Сейчас на их фасадах висят мемориальные доски, указывающие, что здесь учился выдающийся русский писатель, но нигде не сказано, что доучиться ему так и не дали.
С марта 1957 года Венедикт Ерофеев сменил множество профессий: был грузчиком продовольственного магазина (Коломна), подсобником каменщика на строительстве Черёмушек (Москва), истопником-кочегаром (Владимир), дежурным отделения милиции (Орехово-Зуево), приёмщиком винной посуды (Москва), бурильщиком в геологической партии (Украина), стрелком военизированной охраны (Москва), библиотекарем (Брянск), коллектором в геофизической экспедиции (Заполярье), заведующим цементным складом на строительстве шоссе Москва-Пекин (Дзержинск, Горьковской области). В 1974 году в узбекской Голодной степи Ерофеев работал лаборантом паразитологической экспедиции, а в Таджикистане боролся "с окрылённым кровососущим гнусом".
Смирись, Веничка, хотя бы на том, что твоя душа вместительнее ума твоего. Да и зачем тебе ум, если у тебя есть совесть и сверх того ещё вкус? Совесть и вкус — это уже так много, что мозги становятся просто излишними.
Дольше всего Ерофеев проработал в системе связи. Десять лет он занимался монтажом кабельных линий под Москвой. В 1969 году за этим делом в районе города Железнодорожный Веничка начал, а через два месяца в районе Лобни-Шереметьева закончил поэму "Москва–Петушки", которая принесла ему мировую известность.
Текст начал распространяться самиздатом в Советском Союзе, вскоре его переправили на Запад. Первая переводная публикация случилась в 1973 году в Иерусалиме, а первая официальная публикация на русском — в Париже в 1977 году.
Советская антиалкогольная кампания середины 1980-х позволила опубликовать поэму "Москва–Петушки" в СССР, но в сильно урезанном виде, как иллюстрацию последствий пьянства и алкоголизма. Без купюр поэма вышла в России только в 1995 году, уже после смерти автора.
С 1978 года Ерофеев жил на севере Москвы. Долгое время всё, что он писал в десятках тетрадей и толстых записных книжках, ложилось в стол. Единственным исключением стало эссе о русском религиозном философе и мыслителе Василии Розанове: журнал "Вече" опубликовал его под названием "Василий Розанов глазами эксцентрика".
Издатели зашевелились под конец Веничкиной жизни. Трагедия "Вальпургиева ночь, или Шаги командора" вышла в Париже в 1985 году, в СССР — в 1989-м. "Моя маленькая лениниана" — в Париже в 1988 году, в России в 1991-м. Начатая и не оконченная пьеса "Фанни Каплан" также увидела свет в России в 1991 году.
И если я когда-нибудь умру — а я очень скоро умру, я знаю — умру, так и не приняв этого мира, постигнув его вблизи и издали, снаружи и изнутри, но не приняв, — умру и Он меня спросит: "Хорошо ли тебе было ТАМ? Плохо ли тебе было?" — я буду молчать, опущу глаза и буду молчать.
В середине 1980-х у Ерофеева диагностировали рак горла, напророченный в поэме После длительного лечения и нескольких операций он потерял голос и говорить мог только с помощью электронного звукового аппарата. Веничка получил приглашение из французской клиники, но советские подонки-бюрократы не выпустили его из страны.
Они копались, копались… снимали с моей трудовой книжки какие-то копии и, наконец, объявили, что в 1963-м году у меня был четырёхмесячный перерыв в работе, поэтому выпускать меня во Францию нет никакой возможности… ссылаться на маленький перерыв в работе двадцатитрёхлетней давности, когда человек нуждается в онкологической помощи… Я умру, но никогда не пойму этих скотов.
За несколько дней до его смерти жене позвонили из больницы с просьбой забрать безнадёжного больного — мол, какая ему разница, где помирать?
Венедикта Ерофеева не стало 11 мая 1990 года.
ТЕСТ для любителей и знатоков творчества Венички (кликабельно)
