Найти тему
Игорь Боровков

Первый "реактивщик" Бахчиванджи

Григорий Бахчиванджи родился 20 февраля 1909 года в станице Бриньковской на Кубани в семье рабочего Якова Бахчиванджи. Мать он не помнил – она умерла, когда мальчику было лишь два года. Будущего покорителя неба воспитывала вторая жена отца – Агнесса Степановна. По ее воспоминаниям Григорий рос послушным, честным, никогда не грубил. Если кто-то из детей перечил матери, всегда защищал ее. Он любил читать, сам научился играть на гармошке, мандолине, хорошо пел украинские песни, подрабатывая на свадьбах. Техника привлекала Григория с самого детства, он мог часами возиться с всякими «железками», что-то мастерил, строил, освоил слесарное, медницкое дело. В 16 лет он пошел на работу – стал помощником слесаря в литейной мастерской, а потом подручным машиниста на маленькой станции Ахтари.

Время было трудное, голодное. Чтобы прокормить большую семью, Яков Иванович в 1927 году решил перебраться в родной Мариуполь, где тогда восстанавливались металлургические заводы, и было легко найти работу. Поселились в рыбацкой Бузиновке. Григорий вместе с отцом устроился на завод им. Ильича, работал слесарем-трубопроводчиком в мартеновском цехе. Он следил за охлаждением печей. Резиновые шланги, по которым шла вода к заслонкам, часто прогорали во время завалки мартена. Их меняли, не останавливая печи. Григорий взбирался наверх по шаткой лестнице и ставил новые при температуре 70-80 градусов. А еще приходилось обслуживать сами заслонки, поднимать, чинить их.

Спустя четыре года пришло время идти в Красную Армию, которая стала для мариупольского парня делом всей жизни. Бахчиванджи окончил школу командиров, а потом, как и тысячи сверстников, попросился в авиацию. Его направили в Оренбург учиться на авиатехника, после – в военную школу летчиков и летнабов. Учеба давалась легко, Григорий использовал каждую свободную минуту, чтобы глубже разобраться в теории полета и технических мелочах, штудировал литературу, когда однокашники проводили время в развлечениях или отдыхали. Училище он окончил на «отлично», в его аттестации говорилось: «Инициативен, решителен. Требователен к себе. Отлично летает. Сообразительность в полетах мгновенная. Не имеет ни одной аварии или поломки. Обладает пытливым умом и склонностью к исследованиям». Перспективного талантливого летчика направили в НИИ ВВС. Так, вместо безвестного гарнизона, Бахчиванджи оказался в Москве.

«Сталинский сокол»

Сначала молодому летчику доверяли несложные полеты, но вскоре, видя его уникальные качества и страстное желание работать в любых условиях, конструкторы доверили Бахчиванджи испытания новейшего скоростного истребителя. И он не подвел – за успешное освоение нескольких типов истребителей его удостоили высшей советской награды – Ордена Ленина. В августе 1939-го в боевых условиях в районе реки Халхин-Гол он участвовал в испытаниях авиационных ракет, выпущенных по японским самолетам. Великую Отечественную войну Григорий Бахчиванджи встретил, будучи известным летчиком-испытателем.

Решение о формировании авиаполков из летчиков-испытателей принимал лично Сталин в ходе встречи с лучшими пилотами в Кремле. Потери советских ВВС в первые недели войны были катастрофическими – не хватало не только самолетов, многие опытные летчики попали в окружение, погибли. Так элитные летчики – «сталинские соколы» оказались на фронте. На базе НИИ ВВС, где служил Григорий Бахчиванджи, а так же Наркомата авиапромышленности сформировали 6 полков, позднее преобразованных в разведывательную эскадрилью. Полки получили приказ вылететь на фронт уже 30 июня 1941 года в пять часов вечера. Бахчиванджи воевал в составе 402-го истребительно-авиационного полка под командованием подполковника П.М. Стефановского. Комполка в мемуарах «Триста неизвестных» описывал один из боев с участием Жоры Бахчиванджи, как называли летчика друзья. Тогда на задание вылетел весь полк, а Бахчиванджи оставили на аэродроме в замаскированном самолете – прикрывать возвращение. Немцы в начале войны любили «ловить» наши самолеты на подходе к аэродрому, когда и топлива в обрез и боеприпасов нет. Через 10 минут после вылета над аэродромом появился немецкий До-215, который был сбит Бахчиванджи, расстрелявшим его в упор – с 50 метров. Вражеский самолет врезался в землю, а Григорий не спешит садиться, делает крутой разворот и летит к другому «Дорнье», не замеченному на аэродроме. Немец «на всех парах» уходил к своим, но и он был сбит меткой очередью, попавшей в правый мотор. Следившие за боем замерли: машина Бахчиванджи планировала с выключенным двигателем – авария! Жора развернулся, мастерски избежав штопора и как по учебнику сел. Все ахнули – двигатель, радиатор, лонжероны крыльев, шасси изрешечены пулями. Бахчиванджи с ослепительной улыбкой сказал, что нестерпимо болит шея. Размотали пробитое пулей его шелковое кашне – ожог. В этом эпизоде - весь Бахчиванджи, безрассудно смелый и хладнокровный. Только за месяц боев при обороне Москвы на его счету было 70 боевых вылетов и 8 сбитых самолетов.

«Возмутитель спокойствия»

Конструктора Виктора Болховитинова считали странным человеком, чудаком. Его самолеты были, мягко скажем, необычными по конструкции и ставили всевозможные рекорды: дальний бомбардировщик ДБ-А поставил мировой рекорд грузоподъемности, другой – ББ (бомбардировщик Болховитинова) за счет оригинального расположения двигателей в фюзеляже и тандемных винтов летал быстрее истребителя. Одержимый скоростью, Болховитинов, вместе с Александром Березняком и Алексеем Исаевым в нерабочее время в собственном кабинете за две недели разработали эскизный проект ближнего истребителя с жидкостно-реактивным двигателем, законченный в июле 1941-го. В Комитете обороны проект одобрили и постановили построить самолет за 35 дней. Машина получила название БИ-1. Летчиком-испытателем был назначен капитан Григорий Бахчиванджи.

Уже во время пробного запуска ракетного двигателя на макете самолета взорвалась камера сгорания, разрушились баллоны с кислотой, которая разлилась по помещению. Летчика спасла бронеспинка, стоявшая между ним и баллонами, однако его сильно бросило вперед, и он рассек себе лоб. Но Бахчиванджи, несмотря на травму, продолжал торопить конструкторов, ему натерпелось подняться в небо на невиданной машине. Первый полет на БИ-1 состоялся 15 мая 1942 года. Самолет непривычно резко набрал скорость и уже через 10 секунд оторвался от земли, а еще спустя пол минуты исчез из виду, лишь где-то вдалеке грохотал двигатель. Конструктор Болховитинов называл Бахчиванджи человеком из когорты «возмутителей спокойствия», резко отличных от «постепеновцев». Благодаря таким как он и возможно движение вперед.

«Я разобьюсь на этом самолете»

Испытания БИ-1 на максимальную скорость полета были запланированы на март 1943-го. За пол года до старта, в октябре 1942-го, после второго испытательного полета, Бахчиванджи поразил всех откровенным признанием о предчувствии гибели. По воспоминаниям летчика-испытателя Игоря Шелеста, написавшего книгу «С крыла на крыло», в ответ на поздравления Жора сказал: «Друзья мои, спасибо за все… Но знаю: разобьюсь на этом самолете. Я в трезвом уме и отдаю отчет своим словам. Мы на переднем крае технической битвы, и без жертв все равно не обойтись. Я иду на это с полным осознанием долга. Вы скажете: черт знает, что плетет, неврастеник, мистик. Нет, дудки! Это воля и смелость… Даже сейчас, сделав только два ракетных полета, говорю, что не зря прожил жизнь. А как хотелось бы сделать много больше, оставить о себе глубже след в памяти людей». 27 марта 1943 года машина, пилотируемая Бахчиванджи, успешно достигла скорости 800 км/ч. Все ждали благополучного завершения полета, но самолет вдруг резко вошел в пике и взорвался от удара о землю. Причиной гибели летчика могло быть несколько: после резкого отключения двигателя после выработки топлива (это предусматривалось планом испытаний) Бахчиванджи ударился солнечным сплетением о штурвал и потерял сознание; сваливание в пикирование характерно для реактивных самолетов с прямым нестреловидным крылом (физика такого явления была исследована позднее).

Шаг в вечность

Подвиг этого рослого, чернобрового человека с ослепительной улыбкой, неизменного оптимиста и смельчака был отмечен высшей правительственной наградой – званием Героя Советского Союза и Орденом Ленина лишь в 1973 году. Парадокс, - летчик, открывший дорогу в космос, отдавший за это свою жизнь, оказался в забвении на долгие десятилетия. Первооткрыватели ракетных полетов – Григорий Бахчиванджи и Юрий Гагарин были во многом похожи – тот же веселый нрав и открытость, пытливость и смелость объединяли этих людей. Первый космонавт Земли говорил: «Без полета Григория Бахчиванджи, может быть, не было бы и 12 апреля 1961 года». Память о легендарном пилоте увековечена в названии поселка при аэродроме «Чкаловский» в Подмосковье, несколькими памятниками на его родине – в станице Бриньковская и на аэродроме в Екатеринбурге; его именем названы улицы семи городов, в том числе и в Мариуполе. Именем Бахчиванджи назван кратер на обратной стороне Луны.