Дело было в середине 2000-х. Тогда были популярны всяческие waр-сайты, на них можно было заходить прямо с телефона и шастать по глобальной сети в поисках интересного. Народ массово знакомился на сайтах, ходил на свидания “вслепую”, чатился в “аськах” и “кроватках”.
У нашего хорошего друга Паши тоже был телефон с интернетом и желание познакомиться с прекрасной девушкой. А еще у Паши была душевная травма. На тот момент Павел был в разводе, жил один, болезненно переживал расставание с бывшей женой.
Эта бывшая жена Даша была младше Павла на целых девять лет. А скоропалительный брак их продлился аж целый год. Дашка была совсем молодая девчонка, было ей всего-то девятнадцать лет от роду. Красивая блондинка, избалованная, резвая и игривая, как козленок. Жена Пашина трогательно капризничала, надувала губки, требовала носить на руках, тетешкать на коленях, щекотать, целовать пяточки, купать в пенке, покупать косматые шубки и бусики, возить дважды в год в южные страны. И о-бо-жать.
Пашка радостно тетешкал и обожал. Но с обещанной юной прелестнице заграницей вышла накладка. Контора его неожиданно развалилась, денег на поездки и прочие увеселения не оказалось.
Дарья, надув губы и надев страдальческую мордочку котенка, брошенного в нечистый лоток, обвинила мужа в нищебродстве и прижимистости.
Она ему - всю себя, всю до донышка, а он ей - ломаный грош и свою скупердяйскую натуру. И поставила в пример Паше своего всемогущего папу. Папа, в начале 90-х идержавший сеть ларьков в районе, серьезно поднялся - дорос до сети городских супермаркетов. Вот уж Дашин папа дочке никогда не отказывал. Он сам отправил любимую дщерь отдыхать - как это ребенок без моря. Ребенок не виноват, что муж у нее пустое место и неудачник. И на целых три зимних месяца отправил Дашеньку на Средиземное. Чтоб Пашка устыдился своей мужской несостоятельности и общей человеческой ничтожности.
Паша устыдился и даже слегка закомплексовал по поводу себя.
Едва сошедшая с трапа самолета жена, поджав пухлые губки, потребовала скорейшим образом доставить ее на квартиру отца. А не в их убогое съемное жилище площадью в тридцать один квадрат. Паша жену молча отвез по месту прописки, а через месяц они тихо развелись. Даша разбила ему сердце, что уж тут говорить.
Весь последующий год Паша боролся со свалившимися на него нищебродством и депрессией. Работал, работал и еще раз работал. С бизнесом он решил пока не заморачиваться, пошел наемным в строительную фирму. Опыт у него был в этой отрасли солидный, вскоре стал начальником.
Еще ходил в спортзал без устали, там себя не щадил. Это чтоб по вечерам дома не сидеть в одиночестве, а то и запить немудрено было. Когда не работал и не надрывался в спортзале, прокручивал бесконечные мысленные диалоги с Дашей. Иногда, выпив пива, писал ей унизительные смс и плакал без слез.
Женщин Паша избегал, как пугливый олененок. Образ желанной тонкой Дашиной спины, гордо скрывающейся в дверях родительского подъезда, отсек его либидо напрочь.
Отстрадав целый год, Паша наконец решился на близкое знакомство с дамой. Все ж парень он был молодой и здоровый. Подходящей кандидатуры на роль возлюбленной на работе не было, в зале качали трицепсы только потные мужики. А больше он никуда и не ходил, не хотелось. На помощь ищущей личного счастья душе участливо отозвался технический прогресс. В виде waр-сайта знакомств.
Паша ввел данные для подбора возлюбленной, подивился облию страждущих знакомства, пошарился по анкетам. Девушку Пашка хотел желательно ровесницу, умную, симпатичную, даже пусть интеллигентную. И чтоб внешне на Дашу она не была похожа совсем. Чтоб полная противоположность! Если вот Даша была высокой и худой блондинкой, то новая избранница (пожалуйста-пожалуйста, о, всемогущая паутина!) пусть будет низенькой и плотной брюнеткой. Такой домашней уютной девушкой, сдобной булочкой. Без богатого папы, а лучше и совсем сирота.
Девушка Настя Паше сразу понравилась. С фото на него смотрели умные и очень лучистые глаза. Паша полистал ее фотографии - симпатичная, веселая, вполне уютная, вполне булочка. И грудь красивая. Вроде, не дура, без ошибок пишет. ИнЯз закончила, китайский вон знает. И ей было почти тридцать, как и самому Паше. Небось, какой-то опыт уже житейский имеет, в розовых облаках не витает. На фотках маленького племянника вон тискает, наверное, детей любит. Тоже серьезный плюс в отношениях.
Два вечера они легко, с шутками и прибаутками, общались на сайте. Выяснилось, что Настя работает в гостинице, администратором. И живет (какое совпадение) почти рядом с Пашиным домом. Из его окон можно было видеть окна ее гостиницы. И они даже “поморгали” друг другу светом - включали и выключали синхронно. Паша уже заочно почти влюбился и решительно пригласил Настю на свидание.
Первое их свидание случилось в кино. Встретиться два одиночества решили в кафе при кинотеатре. Немного загодя встретиться, чтобы было время познакомиться да осмотреться.
Настя оказалась совсем невысокой барышей - по грудь Пашке. С лучистыми светлыми глазами. В драных джинсах, несмотря на декабрьский мороз. С длинными пушистыми волосами. С круглыми щечками. Щеки Насти были наливные, румяные, очень заметные. И немного даже, как бы это сказать, немного даже хомячьи. На фото этого не было видно, ракурс какой-то иной был выбран. А в жизни вот - щекастенький хомячок, но страшно милый, притягательный. И полная противоположность Даше. Все как просили, получите, распишитесь.
До сеанса был почти час. Настя пила принесенный с собой сок и говорила, говорила. Она говорила, а Паша заинтересованно слушал, ему все-все было интересно про Настю.
Первым делом Настя обозначила, что настроена только на очень серьезные отношения. Что она уже имела опыт совместного проживания с мужчиной. Прожили полгода и разошлись, так как вся романтика куда-то ушла, он ей стал братом. А с братом ей жить не хотелось. Хотя он, мужчина, любил ее до безумия. Плюс сожитель любил развести невероятный свинарник, а Настя вообще-то чистюля. От брата-порося Настя ушла в уют и тепло - к маме и бабушке, представителям интеллигенции в пятом поколении. С ними Настя и жила по сей день. А того неаккуратного мужчину она не любила, даже с семьей знакомить не стала. Хотя он безумно любил, весь дрожал от страсти.
Еще призналась, что сам Паша на фото понравился ей больше, чем в жизни. А в жизни он немного другой, но она привыкнет, конечно.
Настя также рассказала, что девушка она спонтанная и внезапная. И может легко “выкинуть номер”. Например, вот хоть сейчас может купить билет и улететь в Томск. А там просидеть ночь на берегу величественной реки Томи в одиночестве. И вернуться первым же рейсом домой.
Или вот может выйти замуж за первого встречного. И что на самом деле она уже пять лет замужем, но мужа за всю жизнь видела лишь пару раз. Просто на спор зарегистрировались со случайным парнем и ни дня вместе не были. Про ночь и не спрашивай. И пора б уже развестись. Поскольку этот малознакомый парень, который муж, понабрал всевозможных кредитов, и ее, Настю, коллекторы задолбали звонками и требованиями. Если Паша хочет, она и паспорт показать может.
И что гостиница ей надоела до тошноты, но другой работы в городе нет. Что постояльцам вынуждена искать иногда даже девиц для развлечений, представьте себе. А оно ей надо? Не для того пять лет китайский учила, над учебниками корпела. А еще бывают, что к ней и гости пристают. А защитить ее некому. Приходится запираться в чуланах и каптерках. А коллектив в гостинице никудышный. Понабрали лимитчиков. Готовят отвратно, убирают отвратно, выглядят по-колхозному, мыслят стереотипно, живут на съемных лачугах. Настя там ни с кем не общается. А однажды даже заперла “случайно” в номере особо ей неприятную горничную и домой ушла, вот смеху-то было. Эта горничная детдомовская была, нелепая до ужаса.
Паша осторожно заступился за “лимитчиков”. Он и сам был “лимитчик”, если что. Приехал в свое время из районного городишки в город-миллионник. Институт закончил и остался здесь жить. Таких “понаехавших” в Пашиной конторе большинство было, все нормальные ребята. И да, жилье Паша пока снимал. И ту детдомовскую горничную Паше стало жаль.
О чем был тот фильм Паша и не помнил. Какая-то бессмыслица про пришельцев. Пришельцы бегали с оружием, хватали землян и проводили над ними странные опыты. Паша в темноте косил глазом на Настины губы. Полные и манящие. И на ее коленки в прорехах штанов. Настя смотрела кино и на Пашу внимания не обращала.
В такси Настя внезапно крепко взяла Пашу за пламенеющие уши и одарила поцелуем. И томно прошептала, что не отказалась бы от чашки чаю с шоколадной конфетой в домашней атмосфере. Они поехали к Пашке домой. И воспоминания о тонкой Дашиной удаляющейся спине растаяли, будто и не было их никогда. Под утро Настя засобиралась домой - ее престарелая бабушка больна, требует участия и заботы. А под утро эта заболевшая бабушка особенно неспокойна и требовательна.
На следующий день Паша, полный новых приятных чувств, настрочил Насте пламенное сообщение. Что вот прямо сейчас он поедет мимо ее гостиницы, и если она, Настя, на месте, то пусть уделит ему ровно одну минуту. В машине лежал красивый букет. Паша представлял как подарит его Насте и поедет дальше, на важную встречу. И эта встреча пройдет успешно, потому что энергии и настроя у Паши хоть маринуй. Плещет и фонтанирует он энергией.
Настя сухо написала, что заезжать не надо, у них на работе все строго и коллеги будут над ней подшучивать. И цветов не надо, это ее дискредитирует перед коллегами. И по маршруткам с букетами тереться - сомнительное удовольствие. И дома она должна будет происхождение букетов объяснять. В общем, Павел, это нелепая идея, будьте посдержанней.
Вечером Паша, все еще грезящий женскими коленями и губами, решил уточнить планы возлюбленной на ближайшие выходные. Он понял, что промахнулся в прошлый раз с этим кинотеатром - не пообщались даже нормально. И решил пригласить Настю в хорошее кафе, чтобы там разговаривать при свечах и узнавать друг друга. Пусть будет больше романтики. А потом можно и к Павлу, на чай.
Но общаться и узнавать не случилось. Настя на всех выходные уезжала к подруге, с которой они дружат сто лет и она ей все-все рассказывает. И сейчас должна срочно рассказать, поделиться.
Через неделю Настя написала сама - назначила встречу на вечер, в кафе у дома Паши. Павел, который уже решил, что разонравился Насте, где-то лопухнулся, взбодрился. Во втором сообщении Настя попросила его не пользоваться больше парфюмом. Бабушка и мама учуяли запах мужской туалетной воды от ее одежды и устроили Насте допрос с пристрастием. А она, Настя, пока не хочет афишировать их отношения, потому что счастье любит тишину.
Но в кафе Настя так и не пришла. И звонки сбрасывала. Паша понуро сидел за столиком и ждал. Девчонки, вроде, любят опаздывать. Через два часа Настя написала сообщение, что уже смыла макияж, легла спать, объясняться с мамой и бабушкой по поводу вечерних отлучек не имеет сил и желания. И поэтому не ждите, Павел, продолжений. И не преследуйте ее, не названивайте и не написывайте. Вот так.
Через пару месяцев Настя внезапно объявилась сама. Просто приехала к Паше в гости и осталась. И они даже жили вместе все лето. Паша влюбился по-настоящему. Горел и пылал. Называл ее “Хомячком” и тетешкал, как когда-то Дашку.
Но однажды Настя пропала. И уже окончательно. Даже записки прощальной не оставила. Паша переживал. Даже думал, что с ней что-то вдруг случилось. Приходил в ее гостиницу. Девушка администратор сказала, что Настя здесь никогда не работала, но часто бывает, вчера вот только съехала.
...Наверное, он и правда так себе мужик, жалкая посредственность. Любимая жена от него ушла. Настя тоже вот сбежала молча. И жилья-то он к тридцать не нажил. И семьи-то у него нет. И, наверное, не будет.
Свиданий “вслепую” он больше не инициировал.
Пройдет еще пара лет. Дела у Паши пойдут в гору - за это время построит дом и женится на коллеге. О Насте, впрочем, как и о Дашке, он больше не вспоминал.
Их строительная фирма вела большой и денежный проект по застройке пригорода. На месте черных покосившихся избушек села Штанихино должен был быть возведен белоснежный коттеджный поселок для граждан, имевших деньги и уставших от городской суеты. Паша курировал проект, часто мотался на объект.
В очередной раз, пробираясь на автомобиле по осеннему бездорожью из этого самого Штанихино, он заприметил на обочине одинокую женскую фигурку. Женщина активно “тормозила” попутку. Что-то во внешнем ее облике показалась Павлу знакомым. Подъехав ближе, он узнал в этой “голосующей” даме старую свою знакомую - ту самую Настю, страстного Хомячка.
В машине бывший страстный Хомячок поведала Паше дивную историю.
Эта самая Настя немного Пашу тогда обманула. Самую малость. И ложь эта была во благо.
А правда была в том, что самом деле Настасья, на момент знакомства с нашим героем, давно была замужем и вовсе не фиктивно, а вполне по-настоящему. С мужем Петей они жили в том самом селе Штанихино. Всего-то в двадцати километрах до города. Помимо мужа Пети у Насти был еще и ребенок, сынок.
Муж Насти всегда был болезненно ревнив и подозрителен. А в гневе страшен. Кулаками махал, как безумная мельница, то есть без разбору. О разводе с опостылевшим супругом Настя помышляла давно. Активно искала своему ревнивцу замену. И не в деревне же эту замену искать, среди женатиков да алкоголиков, а в городе.
И Настя устраивала личную жизнь. Особо уповала на сайты знакомств. Современная и удобная метода. Когда ее “Отелло” отбывал в командировку, Настя сбагривала сына своей матери и ехала в город - на свидания. Жила она обычно в недорогой гостинице. В той самой, недалеко от Пашиного дома. Ее там уже как свою принимали, с девушкой администратором они подружились, шушукались, пили чай.
Встречалась она обычно одновременно с несколькими кавалерами сразу - выбирала того, что получше. Паша был хорош и пригож, но другой знакомец, Филипп Игнатьич, был куда интереснее. Жил он в большой собственной квартире и ездил на новой блестящей машине. Обсепеченный поклонник был староват и пах комодом, но это все мелочи. Темпераментный супруг Петя уж совсем распоясался, начал вести унизительную для любой женщины слежку. Надо было от него срочно уносить свои красивые ноги и пышную грудь от тирана и деспота.
Решив напоследок отвести душу с молодым воздыхателем (та самая романтическая ночь после скучного фильма про НЛО!), Настя отправилась к комодному Филиппу Игнатьичу с его квартирой. “Устраивать свою женскую судьбу”, как она выразилась.
Но с дедушкой счастье было недолгим. Окольцовываться он не спешил, а через два месяца вообще коварно помер прямо на ложе любви. Настю в тот же день в шею выперли с жилплощади дети покойного. Даже вещи собрать не дали возможности. Так Настя и ушла - в дедовом клетчатом халате и резиновых тапках-мыльницах.
Пока Настя искала личного счастья, ее собственный буйный муж закономерно попал в тюрьму. Подрался с кем-то, окаянный. Да еще и ножом в драке по-самураичьи помахал. Просто помахал, для острастки. Но поскольку силы и дури в Пете было немерено - попал аж на пять лет в застенки. Чему Настя была только рада. Она удачно продала их с Петей избушку-гнилушку со ставшей драгоценной штанихинской землей и отбывает аж в Москву. Жизнь устраивать.