Засыпали вроде бы в осени,
На рассвете, дурманно-пьяные,
Но очнулись, и снега проседи
Липнут в волосы, кроют рваными
Козырями наши истёртые
Карты в псевдолюбовных символах.
Белый метит на чёрно-жёлтое,
Ночь и так была слишком длинная.
Пропадаю под видом странника
По холодным прокуренным тамбурам,
Минералку лакаю вокзальную,
Притворяясь похмельным и раненным,
Отравляюсь чужими жизнями,
Подпустив слишком близко; мне нравится
Видеть души в глазах и мысленно
Повышать степень собственных градусов.
В ночь до солнца "дурак" — так по-цоевски,
Да гитара под ловкими пальцами,
Раз охрипнув, не успокоится,
Гитарист ночевать останется
Три часа, до октябрьской старости,
Двадцать третьей гибели осени.
Я простыну, просплю, мне достанется
Только пепел холодный в волосы.