Ещё у нас есть кошка.
У меня на кошек аллергия, поэтому я их сторонюсь. Сначала, вроде, ничего, а потом начинает чесаться в носу и чешется всё сильнее. Но дочка Сашка очень хотела завести кошку.
Точнее, она завела бы всех животных, которых только можно себе представить. И крокодила бы с радостью в ванне держала – это же так интересно. Но кошка проходила в её звёздной системе как особо значимое существо.
– Что за жизнь без кошки! – восклицала Сашка. – Мне даже пообщаться не с кем. Я совсем, совсем одна!
Сашка при этом всегда была ну очень общительной и окружённой кучей друзей и приятелей.
– Но это же другое, – объясняла она. – С друзьями ссоришься. А кошка всегда была бы со мной. Она бы и спала со мной, и ела. Мы бы всё делали вместе.
Конечно же, Сашка клялась, что будет убирать за кошкой так быстро и аккуратно, что мы даже не будем видеть этой стороны её жизни. (Не могу не заметить, в скобках, что всё это было враньём, и именно эту сторону мы более чем видим.)
И я сдалась.
Раз ребёнку так важно! И раз без кошки вообще не жизнь.
Я решила, что чем меньше у кошки будет шерсти, тем меньше у меня будет чесаться в носу. И мы взяли котёночка-сфинкса, чёрненького, голенького. По случайному объявлению на авито.
Сразу же обнаружилось, что мой нос реагирует на это крошечное бесшерстное существо куда хуже, чем на здоровенную пушистую кошку. Я уж было запаниковала, но постепенно мы с носом как-то адаптировались, привыкли.
Вторым открытием была потрясающая глупость нашей юной кошечки. Сашка бесконечно долго учила её пользоваться лотком (с тех пор прошло больше четырех лет – и кошка до сих пор промахивается). Кошка носилась по квартире с ошалелым видом, она постоянно куда-то забиралась и жалобно мяукала. Забираясь, кошка сбрасывала на пол предметы. Падение предметов кошка сопровождала таким отчаянным воплем, как если бы они валились ей на голову. Периодически кошка напрыгивала на стены, снимая с них обойную стружку, и это было весело. Но когда она так же напрыгивала на диван, то застревала в нём когтями и повисала с жалобным всхлипом. В общем, её постоянно приходилось спасать. Умиротворялась кошка только на окне, у горшков с цветами. Обгрызая мои чахлые растения и наблюдая уличную жизнь, она прищуривала глаза и довольно мурлыкала.
Но цветочков было очень жаль.
Через некоторое время в избранных местах нашей кошки появились островки шерсти. Именно островки. Голова кошки была по-прежнему голая, на туловище шерсть торчала клочками, а вот хвост, например, у неё равномерно опушистел.
Собственно, так всё и осталось.
С нами живет невероятное существо, которое перемещается по квартире прыжками. Выглядит оно скорее как насекомое. Если б не глаза. У нашей кошки огромные выпученные глаза, и кажется, что они полны ужаса.
Сашка, конечно, считает, что это не ужас, а любопытство или даже радость. Сашка не сомневается в том, что кошка её обожает. И очень привязана к нашей семье.
Я ничего про это не знаю. Нам не раз приходилось уезжать и оставлять кошку под чужим присмотром, особых перемен в её поведении зафиксировано не было.
Но факт – как и было задумано, кошка спит с Сашкой. Правда, иногда изменяет ей с батареей, та ещё теплее.
Сашка обожает свою кошку, от избытка чувств сжимает её в объятьях, вертит, подбрасывает, а та шипит, выпускает когти и атакует Сашку, оставляя на её руках противные царапины.
– Да отстань ты от неё уже! – говорю я.
– Ты не понимаешь, мама, – отвечает Сашка. – Мы с ней так играем, она в восторге, знаешь, какая она у меня драчунья!
Иногда кошку ловят младшие дети. У них свои представления о её любимых развлечениях.
Адель и Яся считают, что кошке нравится, когда её кладут на подушечку, накрывают одеяльцем и наряжают в кукольные одёжки. Лёха считает, что кошке нравится, когда он сажает её на плечо и таскает туда-сюда. Кошка терпит и то, и это. Может, ей и в самом деле приятно внимание, как знать.
Мне нашу кошку бесконечно жаль.
Всяк думает о ней всё, что хочет, и вытворяет с ней всё, что хочет, а она никак не может ответить. За удовольствия – ободрать обои, сбросить со стола колбаску, обгрызть цветок – шпыняют. Настоящую жизнь видишь только из окна. И даже если сбежать, сразу заболеешь – с такой-то шерстью и в таком-то климате. Эх!