Дарья гладила сына по вихрастой голове, отводила со лба мокрые спутавшиеся волосы и шепотом рассказывала соседке, сидевшей рядом на лавке:
- Они к реке пошли. Данилушка и дочка Степанова, Настя. Девчонке-то и захотелось в полынью заглянуть. А намедни на беду оттепель была. Данилка услышал, как лед-от запохрустывал, ну и кинулся. Настеньку-то в сторону оттолкнул, а лед под ним возьми да и проломись. Сразу под воду ушел. Девчонка растерялась, да в слезы. Стоит, ревет, на подмогу кого позвать и не догадалась. Но что с нее взять-то? Шесть годков всего. Хорошо, мужики мимо шли да рев услыхали. Вытащили Данилушку. Да вот который день его лихоманка мучает. Что и делать-то – не знаем. Васька наш от Данилушки не отходит. Поест, на минутку из избы по надобности выскочит – и обратно. Бессловесная тварь, а все понимает.
Лежавший на лавке рядом с мальчиком полосатый кот открыл глаза, поморщился, когда ребенок в беспамятстве слишком сильно ухватился за шерсть, но когти не выпустил, даже высвободиться не попытался, лишь снова зажмурился и замурчал громче.
- Пойду я, - соседка, старушка Поликарповна, покряхтывая поднялась с лавки. – Не печалься, Дарьюшка. Сынишка твой – мальчик сильный, крепкий, Бог даст – выздоровеет.
Глубокой ночью, когда все уже спали, кот спрыгнул с лавки, бесшумно прошагал к миске с водой, напился и только собрался вернуться к мальчику, как полосатого окликнули:
- Василий, - темнота возле печи уставилась на кота круглыми желтыми глазами, - ну что, легче мальчишке-то?
Кот помотал головой, и из угла донесся вздох.
- Беда-то какая. Жалко его. Золотой же мальчишка. Себя вон не пожалел. Лекаря бы, да у нас в деревне его отродясь не водилось. В соседнее бы село съездить, там фершал есть. Правда, люди бают, пьет он, но может помог бы чем. Да куда ехать-то по такой метели. Ты уж присмотри, Василий. И зови, ежели что!
Легче Данилу не становилось. Измучившийся от беспокойства и недосыпу кот то и дело косился на печь и ждал ночи. Стоило Дарье и Петру уснуть, как Василий соскочил с лавки и тихим мявом позвал вчерашнего собеседника. Из темноты вынырнула маленькая – чуть повыше самого кота – фигурка, и вместе Васькой забралась к спавшему Даниле.
- Сгорает мальчишка. Делать нечего. Василий, пригляди-ка за хозяевами. Упредишь, коли просыпаться начнут. – Дождавшись, когда кот осторожно запрыгнет на полати, говоривший склонился над мальчиком, вытянул руки – и на кончиках его пальцев разгорелось сияние. Оно медленно расползалось от ладоней все дальше, постепенно освещая бородатого старичка, о каких рассказывала Данилушке Поликарповна. Свет становился все ярче, и фигурка старика плавилась в нем, растекалась, обволакивая спавшего мальчика подобием кокона. Так же медленно сияние угасло, и на лавке остался один Данила, впервые за эти дни дышавший глубоко и ровно.
Утром вставшего первым Петра окликнул тихий хриплый голосок:
- Тятя, водицы бы…
Все в деревне говорили об одном: Петров Данилушка выздоравливать начал. Друзья-пострелята до обеда под окнами топтались, и метель им не помеха. В горницу-то их Дарья не пустила, застудят еще.
Из гостей допустили лишь Поликарповну, и та все утро просидела с Данилой рядом, поила его чаем, да не просто, а по уговору: по сказке за каждую чашку.
Когда мальчик задремал было, убаюканный мерным говорком старухи, его разбудило негромкое ойканье матери. Дарья виновато улыбнулась:
- Все утро вверх дном. То чашку разобью, видать, на радостях, то ходики встанут, хоть их и заводили вчера, теперь вот занозу загнала. А еще с Васькой не ладно. Я-то думала, что он отъедаться до отвала станет, а он на печь забился, в самый угол, да и не выходит. Испереживался, что ли?
Поликарповна задумалась на минутку, поправила тулуп, которым укрывали Данилу, а потом осторожно отвела Дарью к окну:
- По все приметам, хозяин вас покинул. – Следуя обычаю, соседка не стала называть домового настоящим именем. – Вы уж поосторожнее, Дарьюшка, раз дом без присмотра остался. Когда-то еще новый хозяин появится.
Кот спал, вздрагивая во сне. Виделось ему сияние, слышался тихий голос: «Ты уж присмотри за ними, Василий». Мохнатые щеки намокли от слез.