В 2002 году вышел в свет роман Владимира Сорокина "Лёд". К тому моменту репутация Сорокина была настолько скандальной, что любое появление писателя в публичном пространстве вызывало множество споров. Что из себя представляют его книги: иронию над читателям или пресловутый продукт постмодерна? Использование разговорной лексики с матом - допустимо ли это в литературе?
Само собой, литературоведы относились к фигуре Сорокина с пониманием. Они понимали, откуда растут корни его книг. Издевательство над жанром "соцреализм", разрыв всех шаблонов - для начитанного человека эти действия не казались чем-то грубым и неправильным. Однако не все это понимали. Что говорить о людях, которые вряд ли смогли бы объяснить значение фразы "социальный реализм". Что говорить о людях, которые обвиняли Сорокина в "отсутствии сюжета""? О них говорить и не нужно, лучше поговорить о книге.
Ещё до выхода "Льда" противники писателя (коих было достаточно много) пытались помешать дистрибуции книг. Забавно, что устраивая бесконечные акции (среди них - сжигание книг писателя), недовольные граждане лишь помогали Сорокину дойти до широкой публики. Интересно, что сама по себе "Ледяная трилогия" вряд ли может похвастаться провокационностью той же "Нормы", но сила трилогии и не в провокации. Она, в первую очередь, про то, как люди взаимодействуют между собой, чтобы найти себе близкого человека.
Несмотря на то, что "Лёд" начинается вполне по-сорокински (на первых страницах есть люди, сначала напоминающие полицейских, есть обилие мата, есть и межнациональные конфликты внутри Москвы), довольно быстро текст меняется и показывает, что Сорокин может быть прекрасным мифотворцем. От локальных событий начала книги история разворачивается в сторону Второй Мировой войны. Главное, что соединяет всех персонажей книги - лёд, священная структура, заложенная в сердца избранных.
"Лёд" подтверждает, что Сорокин прекрасно владеет русским языком во всех его проявлениях. Для него нет проблемы как описать интеллигентный разговор взрослых людей, так и отвязные беседы московской молодёжи. Конечно, в полной мере умение пользоваться языком Сорокин покажет позже, в романе "Теллургия", что отнюдь не мешает воспринимать "Лёд" как прекрасно написанный текст.
Сложно предположить, могли ли читатели представить, что из одного романа родится целая трилогия, освещающая историю этого "льда" в контексте мировой истории. Уже после прочтения начинаешь думать: неужели именно эту книгу предлагали запретить "активисты"? По всей видимости, их больше пугали слухи о Сорокине, чем его книги. Сомневаюсь, что они стали бы сжигать "Лёд", если бы удосужились его почитать.