«Почему бы тебе не сделать это самой? Заодно и повидаешься с любимым?» - попробовал схитрить правитель Нандора.
«Не я изгнала его отсюда, - злорадно ухмыльнулась владычица. – Не мне и обратно звать».
Сомбриэль обреченно вздохнул и, забрав флакон, покинул ее кабинет. По дороге ему попались Набарт и Дхарион. Эльфы вжались в стены, стараясь сделаться незаметными для своего правителя и замерли. Но он их даже не увидел. Или сделал вид, что не увидел. Его больше волновало неожиданное заявление сестры о том, что она поняла слова Предвечной мыши. Он размышлял об этом до самого Ущелья. И весь долгий спуск на дно огромной пещеры, в самое логово Набу.
Было раннее утро, и мышь завтракала. Служители в белом приносили ей бочки с медом, и она ела, вычерпывая лакомство длинным шершавым языком. Глаза ее сузились от наслаждения, а воздух в пещере звенел от ее удовлетворенного урчания. Она не являлась хищницей, и терпеть не могла коров и свиней. У аркаланцев она крала их не для себя, а для подземных жителей. И, если б не ее добровольная помощь, голод уносил бы больше жизней. В ответ, нандорианцы кормили мышь медом, поскольку сама она не могла его добыть. Большую часть этого меда они покупали у своих верных и вечных союзников, гномов. А недостающее воровали у эльфов Эмборлада и Эраниона или собирали его в гнездах диких пчел в их лесах. Сами же нандорианцы мед не ели. Это было запрещено под страхом смерти. Что бы ни случилось, Набу не должна остаться голодной, ибо кто тогда защитит Нандор и соседей от злобной Тени с Запада? Благо, мышь ела мало. Всего лишь три бочки в день.
«Набуриэль, - произнес правитель, подходя к мыши. Она сидела на дне ущелья, ее огромные крылья были сложены. – Ты летишь в Кхаззарад»…
Он не договорил. Голос Набу отдаленно зазвучал в его сознании. «Я лечу в Кхаззарад, к Андор-Менему, поглядеть на воды Арх-мару, чтобы узреть незримое».
104