Пока мы осматривали парковые окрестности, наш экскурсовод переоделся в современное; от прежнего вида осталась только причёска (интересно, он так постоянно носит или только на рабочем месте?). Собираемся в кучку и следуем за ним в дом через дорогу - музей адмирала Нахимова.
С Павлом Степановичем Нахимовым я знакома с детства: всякий, кто бывал в Севастополе, знает площадь Нахимова возле Графской пристани и памятник ему самому. И в парке на Малаховом кургане, и на Четвёртом бастионе, где располагается музей-панорама, посвящённый первой обороне Севастополя, и во Владимирском соборе, где был захоронен герой, - всюду память о нём.
Нахимов, Корнилов, Истомин - эти фамилии знает в Севастополе каждый (по крайней мере, так было до 2000-ных), все трое составили славу российского флота, все трое явили пример самоотверженного служения Отчизне, все трое погибли, обороняя Севастополь от сил коалиции в Крымскую войну.
Павел Степанович был уроженцем Смоленщины, происходил из польской шляхты, перешедшей на службу к русским царям в XVI веке, получившей наделы и верно защищавшей новую Родину во всех её войнах. Дворяне Нахимовы были небогаты, дом их, простой и деревянный, не сохранился, поэтому музей разместили во флигеле Хмелиты, а не в селе Городок, где проживали родители знаменитого флотоводца, героя Синопа. У Павла Степановича прямых потомков не осталось, он, как тогда говорили, "был женат на всём Черноморском флоте", но потомки рода Нахимовых музей навещают, интересуются исследованиями, помогают документами, передали для экспонирования личные вещи из семейных, нахимовских реликвий.
Зал второго этажа оформлен в виде остова корабля - много дерева, флотская простота, минимализм, порядок... И какая-то романтика, без которой нельзя представить флот и его офицерство, особенно здесь, на берегу.
Попрощавшись с Хмелитой, переезжаем в Вязьму. Вторая половина дня, смеркается быстро, но нас не ведут с обзоркой по городу, а отправляют в краеведческий музей (видимо, пока открыт).
Музей с 1912 года, т.е. с самого открытия, и по предложению духовенства, расположен в одной из часовен Богородицкой церкви. Залы маленькие, информацией насыщены богатой, на ограниченном пространстве музейщики одним-двумя штрихами, несколькими ключевыми экспонатами вынуждены намечать целый пласт истории города и края.
В таком случае роль экскурсовода становится очень значимой. Почти у каждого из стендов слышим то, что "вытягивает из истории" тот или иной предмет; из этой информации, как из пазлов, складывается общее представление о том, как жил город.
Вот древняя керамика, наконечники стрел, домовина - память о славянских поселениях; утварь крестьянских, купеческих и дворянских домов - Вязьма с давних времён была важным торговым и логистическим центром; форма и личные вещи русских и французских участников Бородина, открытки и ёлочные игрушки начала ХХ века и довоенной России; пряничные доски - вяземские печатные пряники соперничали с тульскими... Среди предметов времён ВОВ отдельная экспозиция посвящена Вяземскому котлу, одной из самых трагичных (если возможно такое выражение) страниц Великой Отечественной, рядом - фотографии и вещи участников подполья, истории жизни которых, каждая, достойны романа и экранизации.
Конечно, есть и "именные уголки", посвящённые выдающимся землякам - композитору Даргомыжскому, геологу и почвоведу Докучаеву, актёру Папанову, космонавту Савицкой. Её самолёт, кстати, тоже сохранили - стал уличным памятником...
После осмотра музея экскурсовод ведёт нас по городу. Уже стемнело, валит снег; пробираемся по сугробам, взбираемся на обледенелые горки, а потом с них спускаемся - тот ещё квест. В программе - несколько памятников и старых церквей.
Конечно, видами особо не полюбуешься, но есть особое чувство, когда, запорошенный снегом, всходишь на высокое крыльцо монастыря, построенного ещё в XVII веке, оттягиваешь тугую дверь и тихо прикрываешь за собой - чтоб не зашуметь, не потревожить; и слышишь тихое, "домашнее" пение нескольких монахинь в небольшом, почти пустом, убранном к Рождеству зале старой обители...Или вдруг видишь храм, очень похожий на Прохоровский, и понимаешь, откуда...
Вяземский экскурсовод прощается с нами у здания железнодорожного вокзала, точнее, у памятника железнодорожникам, героически, под бомбёжками обеспечивавшими сообщение во время войны. Несколько минут на личные нужды, осмотр здания вокзала, который построен в XIX веке и является объектом культурного наследия, покупку сувенирки.
Переполненные информацией, затаренные вяземскими пряниками, отбываем в Москву.
За моей спиной шуршат сумкой и разливают чай из термоса (что вообще-то запрещено в автобусе, но гид наш - человек понимающий). Слышу разговор соседок, старшей около пятидесяти, младшей за двадцать, наверное, мать и дочь. Дочь делится впечатлениями: ну, что, мол, эти усадьбы - все похожи одна на другую, везде под стеклом напёрсток или ложечка "третьей гувернантки младшего сына" и трогать их не моги... А надо дать потрогать, попользоваться, рассказать, как это всё к жизни применимо...
Улыбаюсь и представляю, сколько сотен копий напёрстков и ложечек нужно музейщикам, чтобы компенсировать непреодолимое желание посетителей положить эти милые вещицы в карман...