месте) и переехал по мосту на другую сторону. Поставив коня в стойло и задав ему корма, эльф вошел в дом.
Они с Мориан любили здесь бывать. Особенно летом. Здесь было очень красиво и уютно. Келеборн развел огонь в камине и уселся в кресло. Воспоминания прошлого неожиданно обрели краски. Он помнит еще. Листва была зеленой и шелестела на ветру. Они сидели на берегу реки и до самого рассвета слушали шум воды. Жизнь тогда казалась ему прекрасной, и каждый следующий день обещал открытие чего-то нового. Не то, что теперь…
Мысли, как заведенные, возвращались к одному и тому же. Прошлое вновь потухло, как огонь в камине, и исчезло. Эльфу стало холодно. Он даже не понял, сколько времени просидел вот так, в оцепенении. Но бревна в камине уже давно рассыпались на мелкие угольки и теперь поблескивали, покрытые инеем. Вскочив с кресла, он выглянул в окно. Солнце уже садится! И ведь не спал он, не спал. Просто куда-то провалился.
Выйдя из домика, Келеборн быстро оседлал коня и рванул обратно, в Ариндейл. «Только бы успеть до начала метели». – Подумал он, посмотрев на потемневшее небо. Ветер дул ему в спину и леденил ее. «Развеялся, - поругал себя эльф. – До дома бы добраться теперь».
Метель застигла его, когда до Ариндейла оставалось всего две версты. Но он уверенно гнал коня вперед и, завидев огни на стенах города, облегченно вздохнул.
В конце января из Дельборо прибыл посланный им гонец. Дорога его была долгой и трудной, ибо от Ариндейла до Дельборо, если ехать через Дамур, было около одиннадцати дней пути туда и столько же обратно.
«Наконец-то!» обрадовался Келеборн, получив письмо от гонца. Оно было от Рашта, как он и ожидал. Но послание было коротким. Далламариец уже не высказывал никаких догадок и повсеместно соглашался с выводами и заключениями друга. В конце записки он заявил, что когда он начинает думать обо всем этом, у него жутко болит голова. А посему он сейчас оставит этот вопрос в стороне и будет искать себе жену. Ведь ему уже двадцать семь, а он
90