Еще раз пройдясь вслед за другом по своему прошлому, он отложил первые две страницы его письма и принялся за третью.
«И последнее, - писал друг. – Когда нас спускали вниз, на подъемнике, там горели факела. Их было два. Они горели в самом низу, Кели! Кто зажег их там? Сомневаюсь я, что это было Древнее Зло».
«Действительно, - удивился Келеборн наблюдательности далламарийца. – Факела горели на самом дне расщелины, во тьме. Кто же зажег их там? И для чего? Или для кого?»
«Вот, это все, что мне показалось странным, Кели, - продолжал Рашт в конце письма. – Если ты приметил что-то еще, прошу, поделись этим со мной».
Келеборн вздохнул и, взяв чистый лист, макнул перо в чернила. Дописав ответное послание, он встал из-за стола и прошелся по комнате. В голове его было пусто, а взгляд случайно упал на большое, круглое зеркало, висевшее на стене. Боги! Кто это? Неужели это он? Подойдя поближе, эльф всмотрелся в свое отражение. Растрепанные волосы, бледное, измученное лицо и невидящий взгляд. Как же сильно он похудел! Вот, ведь буквально в начале зимы он выглядел здоровым и цветущим, а тут такое…
«Надо бы развеяться немного». Подумал он, отворачиваясь от зеркала. Взяв письмо для Рашта, он покинул дворец и отправился в конюшни. Там он нашел гонца и велел доставить его в Дельборо как можно быстрей. А сам, выбрав себе коня, уселся в седло и выехал из города.
Сегодня замечательный день. Ветра нет, да и снегопад вроде как не намечается. Хоть он и видел большую, темную тучу у вершин Иннарималя, но, пока она доберется до города, он успеет съездить к Северному мосту. Это было любимое место Келеборна. Там он отдыхал и набирался сил.
За Северным мостом, в десяти с лишним верстах от Ариндейла, на западном берегу реки, находился охотничий домик. Туда и ехал эльф. Подъехав к реке, он поглядел на бушующие воды, (Тауриль никогда не покрывался льдом в этом
89