Между тем перспектива бунта прельщала отнюдь не всех.
Ссыльный Ненашев, чей срок подходил к концу, боясь, что побег усугубит его положение, донес о заговоре Угрюмову.
Но Чурилов ловко отвел удар, объяснив деятельность заговорщиков организацией первой в Камчатке хлебопашеской колонии.
Мы уже сделали все нужные приготовления и осмеливаемся просить о последней милости: наименовать новое селение в вашу честь Угрюмовкой.
Тщеславный начальник Камчатки, пленясь идеей, согласие дал.
Под видом организации колонии заговорщики сделались еще активнее. Но и сотник Черный не промах: в разговоре с Аноан он сострадал предстоящему ей одиночеству, а дитю безотцовщине.
И Аноан гордо объявила, что Чурилов не оставит их.
Чурила возьмет Аноан с парнишкой на большую байдару!
Аноан будет с Чурилой в заморской земле, будет камчатые платья носить; парнишка сильно ученый станет!
Чурила крепко обещал Аноан!
Осведомленный сотник склонил Угрюмова упредить бунт, но, привыкший к рабской покорности, тот вовсе отвьщ торопиться.
Взять ссыльных под караул возьмут, однако... завтра.
Теперь время обедать.
Его сын, ученик Чурилова, сообщил тому о решении тайного совета, похитил у отца ключи от оружейного склада.
Утром, после недолгой схватки, местная команда и казаки сложили оружие. В перестрелке погиб Угрюмов.
Буйные головы из команды купеческого галиота пытались грабить, но Чурилов быстро унял буйных.
Вместе с Олсуфьевым он составил опись захваченным ценным вещам, деньгам, пушнине, всему, что бралось в плавание и раздавалось камчадалам.
Но кому вручить список?
Кто станет начальником Камчатки?
- А хоть бы я! — Хвать шапкой оземь, шасть вперед казачишка Петрушка Шиш.
Чурилов воззрился на него:
- Пьешь?
- Нет!
- Табак куришь?
- Нет!
- В зернь играешь?
- Опять нет!
- Ты что же, братец, беспорочен?
- Нет, один порок есть...
- Какой же?
- Вру я...— стыдливо признался казак.
Общий смех и веселье обошли Аноан, Немного радости принесло ей, что народ приговорил быть в Камчатке начальником ее брату — тойону Аганько. Предок мой звал Аноан с собой, в плавание. Бунтовщики ждали на борту гальота, от берега отходила последняя шлюпка.
Нежно и печально ответила Аноан:
- Лети один, свободный совсем...
И мятежный гальот на раздутых парусах пустился в открытый океан.
Кругосветное плавание первого навигатора в «сухопутском» роду длилось несколько лет и полно удивительных приключений. Достаточно сказать, что он походя стал королем Занзибара. Но...
********
Наконец наш гид объявляет: «Господа туристы, перед вами замок Чурилофф!» Выходим из автобуса — бухта, пальмы, скалы и эти развалины... Представь мое состояние! В группе двадцать туристов, у всех кинокамеры, аппараты — щелкают вокруг, жужжат, а я стою как столб вкопанный...
Мой брат Алексей пыхнул трубкой, усмехнулся криво:
- Двадцать человек в группе, и никто, ни единая душа не верит! Уж я и так, и эдак, и с пеной у рта — и маршрут, мол, круиза выбирал только ради того, чтоб побывать на этих развалинах, в замке родоначальника, — бесполезно! Ржут: «Нашелся претендент на престол! Вон в группе Романов из Костромы — и он потомок императорской фамилии?..» Облазил я замок сверху донизу, все обыскал, а ничегошеньки не нашел — ни герба, ни щита никакого, ни другого какого-нибудь геральдического знака королевского, ничего. Или не было, или не осталось... Даром только я столько времени долбил гранит геральдики и сфрагистики!.. Пыли наглотался с паутиной, и все. До того расстроился, что и про «Киев» забыл. С вечера специально зарядил цветную пленку, кодаковскую, и ни единого слайда!.. Ну, а кроме развалин, ничего интересного. Остров как остров. Пальмы кокосовые, пляжи с отелями, модерн, естественно, индустрия туризма. Восемьдесят процентов мирового экспорта — гвоздика... Про гвоздику я, правда, вычитал в энциклопедии географических названий. Ты слушаешь, Ирина? Или ты дремлешь?
....Продолжение в следующей части.