Павлина любила старые дома, ее не пугали закопчённый от сажи потолок или неровно сложенные доски, которые со временем так проседали, что между ними образовывалась щель. Не тревожили ее и заборы, покосившиеся от ветра и времени, лежащие где-то между не скошенной травой и несобранным сеном. У старых домов было свое скрытое великолепие, и это трогало ее сердце не меньше, чем истории, рассказанные при звуке тлеющих полений где-нибудь в лесу. В первую неделю после генеральной уборки она ходила по дому в замешательстве, не зная, чем занять свои руки, а лучше вместе с ними и мысли.
В этом месте почти ничего не было ее, только ларчик, привезенный из старого дома, одиноко стоял на комоде. Не в силах понять собственные смешанные чувства, она безвольно упала в стоявшее возле окна кресло. С невысокого куста можжевельника вспорхнула желтогрудая птичка. Женщина проследила за ее полетом, пока в небе от нее не осталась лишь одна черная точка. Кресло скрипнуло, она покачнулась в нем, и ощущения того времени вернулись. Она сложила руки лодочкой и почувствовала вес своей малышки. Слишком маленький, чтобы от него становилось тяжело и больно на сердце. Она качнулась на кресле еще раз и еще, ветер что-то напевал за окном сквозь приоткрытую форточку, и Павлина стала тихонько подпевать. Казалось, она не пела с того самого времени, как это произошло. Просто запретила себе петь. Боль от голоса не проходила, она буквально перетекала в слова, которые звучали все громче и громче. Она толком не вслушивалась в них, не ловила смысл и не пыталась анализировать, она просто пела, пела вместе с ветром об одиночестве, которое выжгло ее сердце.
Форточка громко хлопнула, и женщина открыла глаза. Ничего не изменилось. Жизнь не меняется по хлопку. Она, точно река, долго шлифует острые камни, прежде чем принести их к ногам. Павлина взглянула на часы. В отсутствии ветра они так громко тикали, что казались ей чем-то вроде бомбы. Она подставила стул к стене, встала на него и аккуратно сняла их с гвоздя вместе с паутиной. Часы продолжали тикать у нее в руке. Павлина присела на небольшой диванчик с потертыми подлокотниками и вынула батарейку. Часы тут же замолкли, минутная стрелка дернулась и остановилась.
— Так-то хорошо, — сказала женщина и отложила часы в сторону, — пора уже перестать жить по чужому времени, — подумала она.
Ведь где-то внутри нее было собственное время, отмеренное Богом. Она чувствовала, как внутри нее бьется сердце, как болит время от времени селезенка, и как дыхание становится все слабее и слабее. Но пока в ней еще есть жизнь, она будет проживать ее так, как велит ее сердце.
Павлина начинала жить заново в пятый раз. Первые четыре раза жизнь сама заставляла ее менять правила и подстраиваться под ситуацию. На этот раз она хотела сделать иначе. Но силы ее были на исходе, и никто не знал, сколько ей осталось. Но пока мир не канул в забытье, она все-таки расскажет свою историю своим детям.
Мемуары Павлины 1.3
Дорогие читатели! Я начинаю писать следующую книгу. И буду рада познакомить вас с новыми героями и историей, через которую они прошли, чтобы изменить себя и мир вокруг. Буду рада вашим лайкам, комментариям и любой поддержке.
Ваша Таня Астрит.